— Вы уже все решили, — хмыкнул он, но улыбнулся.
— Это простые решения, не требующие особых раздумий, — в тон ему ответила я. — Допивайте и ложитесь, я проверю, как там Ерден и вернусь.
— Будете читать мне роман, как ему? — теперь муж веселился не таясь. Видимо, тоже обрадовался, что растирание уже позади.
— Обязательно. Тоже про пиратов западных морей, — заверила я.
Ерден чувствовал себя неплохо, но по требованию господина Дарла большую часть времени проводил еще в постели. Мальчик читал одну из немногих книг на каганатском и, зная, что я брала растирку, спросил о лорде.
— Он очень долго пробыл на морозе и сильно простудился. Я теперь буду проводить много времени с ним. Я попрошу Джози, чтобы она приглядывала за тобой и за Тэйкой, — улыбнувшись, постаралась подбодрить: — Лекарь уже с завтрашнего дня разрешил тебе вставать надолго. Познакомишься с Тэйкой получше. Она милая, ей просто нужно немножко времени, чтобы привыкнуть.
— Тэйка еще дольше была в лесу. Она не заболела? — прозвучало настороженно, с толикой подозрительности, особенно хорошо ощутимой из-за того, что Ерден был магом. Его эмоции влияли на потоки, а делать чувства менее осязаемыми для одаренных он, видимо, не умел.
К сожалению, и я считала странным, что девочка, проведшая всю ночь и весь световой день на морозе, не заболела. У нее не было даже легкого насморка. В сочетании с опасностью, затаившейся в роще, из которой Тэйка вышла, это очень беспокоило.
Вспомнился холод, коснувшийся затылка, когда девочка комплиментом и какой-то взрослой улыбкой прикрыла жестокий выпад против моих волос. На душе стало мерзко, но я умела в случае необходимости прятать свои чувства и не позволять им тревожить потоки. Поэтому мой ответ прозвучал спокойно и благожелательно, как и нужно.
— Кажется, повезло, не заболела. Она очень переживает из-за своего поступка, пожалуйста, не заговаривай с ней об этом, хорошо?
— Как не заговаривать? Она ведь из-за меня сбежала, — понурился Ерден.
— Откуда такие мысли? — искренне удивилась я. — Ты здесь совершенно ни при чем!
— При чем… Я же чувствовал, как она отгораживалась. Она ведь тоже мэдлэгч.
— Кто, прости?
— Маг. У вас это называется маг.
Отторжение Тэйки мальчика очень огорчало, что было совершенно понятно. На его месте я бы тоже переживала. Вздохнув, села рядом с ним на постель и заглянула в глаза:
— Ты прав. Она маг, но еще не знает об этом. Дар только-только проклевывается и то виден лишь другим магам. Тебе и мне. Магия просыпается в десять.
Он отрицательно покачал головой:
— Я с пяти лет буртэ, волчонок. И с семи мэдлэгч, знающий.
Отлично. Значит, дар Тэйки расправится куда раньше, чем я думала. Нет в запасе никаких трех лет, каганатскому дару самое время просыпаться.
— Понятно, — как ни в чем не бывало кивнула я. — В Каганате магия не такая как в Итсене. Здесь дары другие. Но главное не это. Пойми, пожалуйста, Тэйка отгораживалась от меня. А ты просто сидел рядом. Ей нужно время. Ты взрослый парень, ты понимаешь, что люди по-разному приспосабливаются к новому.
Он недоверчиво поднял брови, но промолчал. И я подкрепила слова каганатской пословицей:
— Придет время — цветы распустятся. Не подгоняй, хорошо?
Ерден кивнул и пообещал, что будет терпелив.
Глава 42
Новостями о более раннем развитии каганатских даров я с мужем тогда не поделилась. Он уснул, я не посчитала правильным будить. Устроившись на стуле у окна, читала книгу, которую заприметила в библиотеке во время вечерних посиделок до Нового года. Заметки одного известного путешественника, рассказывавшего о восточных обычаях.
Эту книгу в значительно урезанном варианте изучали в пансионе, подготавливая будущих жен чиновников и дипломатов к общению с представителями Каганата. А в библиотеке супруга обнаружился полный труд. Там, кроме описания быта, брачных и погребальных традиций, кроме статей о правилах приема гостей и особенностях этикета, нашлись заметки и о магии.
Сведения были очень поверхностными, ведь чужаку-путешественнику львиную долю просто не рассказывали, отделываясь словами «Я ничего не знаю о мэдлэгч. Это тайна». Но эти скупые знания были лучше, чем ничего. Хоть какая-то база, которая позволила бы мне подробней расспросить Ердена о волшебстве, раз уж каганатская магия так сильно отличается от итсенской.
Когда служанки принесли ужин, я разбудила мужа, в который раз удивившись тому, как естественно и просто стало называть его «лорд Эстас». И объяснялось это не только тем, насколько созвучен мне оказался навязанный супруг, но и вмешательством лекаря, подчеркнувшего важность обращения по имени в трудную минуту. Не думаю, что без тех слов я решилась бы на объятия, когда они были нужны, или на «лорд Эстас», хотя муж давно этого заслуживал.