«Теренс,
наш последний разговор все не идет у меня из головы. Особенно твои слова о Кэйтлин.
Я понимаю, что неожиданная смерть Люцианны не могла не повлиять на девочку. Кэйтлин добрая и сердечная, ты знаешь, что я люблю ее и радуюсь каждой встрече. Мне жаль, что она тяжело переносит трагедию, и я искренне сочувствуют и ей, и тебе. Меня очень порадовали твои слова о том, что Кэйтлин постепенно приходит в себя и, хвала Триединой, больше не винит себя в произошедшем. Мы оба знаем, что ее вины нет, но ребенку это понять сложно, и я счастлив, что теперь, спустя без малого год, ты замечаешь в дочери такие изменения.
Меня смущает твое нежелание знакомить Кэйтлин с Азаром. Ты сам много раз говорил, что общение с мальчиком, который совсем немного ее старше и тоже не так давно потерял мать, пойдет Кэйтлин на пользу. Но на деле ты всячески переносишь их свидание. На днях это стало настолько очевидно, что больше нет возможности и какого-либо смысла отрицать твое ярко выраженное противодействие.
Ты неоднократно говорил, что детей нужно познакомить как можно раньше, чтобы они успели подружиться до того, как узнают о нашем сговоре. Не мне тебе рассказывать, как болезненно порой молодые люди осознают то, что выбор супруга сделан за них. Теплые чувства и, мы оба с тобой надеемся, влюбленность, должны прийти раньше, самостоятельно, и к этому есть все предпосылки.
Ты знаком и с Айдженом, и с Эстасом, и с Азаром. Ты сам признавал, что по характеру все мои сыновья тебе нравятся, что ты с радостью назвал бы любого из них своим преемником. Ты знаешь моих мальчиков не хуже, чем я знаю Кэйтлин, и до сих пор сомнений в том, что решение породниться верное, ни у тебя, ни у меня не возникало. Но, судя по твоему поведению, у тебя сейчас появились сомнения. Иначе я не могу истолковать то, что ты реже принимаешь мои приглашения, перестал приглашать к себе и делаешь все возможное, лишь бы не познакомить детей.
Теренс, пойми меня правильно. Если ты передумал выдавать Кэйтлин именно за Азара (ты обмолвился как-то, что Эстас, несмотря на разницу в возрасте, был бы тебе предпочтительней), я разорву договор с Льессирами. Но скажи мне об этом прямо.
Если нашел другого жениха для старшей дочери, скажи мне об этом.
Если есть какая-то другая причина, по которой ты столь ревностно опекаешь Кэйтлин и уже несколько месяцев не даешь мне возможности с ней увидеться, скажи мне об этом.
Я приму любое твое решение. Я дорожу нашей дружбой и, очевидно, ошибся, полагая, что объединение наших родов поспособствует ее укреплению.
Из всех твоих друзей я, пожалуй, единственный понимаю, каково тебе сейчас, потому что сам проходил через подобное всего три года назад. Меньше всего я хочу на тебя давить, но я должен понимать, что происходит. Как твой давний друг я очень надеюсь на честные и откровенные объяснения.
В надежде на скорый ответ
Лойзар Фонсо»
Джози дочитала, повернулась ко мне, но заговорить не успела — я выпалила:
— Умоляю, ни о чем не спрашивай! Я не знаю, что именно может спровоцировать его магическую клятву.
Подруга недовольно хмыкнула, сложила руки на груди.
— Вот так всегда! Самое интересное обсудить нельзя!
— Прости, Джози, но чутье предупреждает. Мы же не хотим, чтобы мой муж пострадал.
— Ты не кажешься удивленной, — Артур окинул меня внимательным взглядом.
Я отрицательно покачала головой:
— Я догадывалась. Мой муж очень похож на своего отца, а я помнила Лойзара Фонсо. Правда, не по фамилии. Что не удивительно, учитывая то, что они с моим отцом были на «ты».
— Интересно, а лорд Эстас знает? — Джози многозначительным кивком указала на бумагу в руках Артура.
— Теперь мне тоже любопытно, — глядя на твердый почерк и простую без излишних украшений подпись, вздохнула я. Подняв глаза на Артура, поблагодарила моего верного очкарика за помощь. — Предмет истощает тебя, дорогой. Спасибо. И мира тебе.
Друг улыбнулся и растаял в воздухе.
— Раз ваши родители в переписке без всяких «сиятельств» обходились, значит, были дружны и равны по положению. Я верно размышляю? — наблюдая, как постепенно приглушается сияние рун, спросила Джози.
— Совершенно верно, — подтвердила я и дополнила: — Но прямо я тебе сказать о родословной мужа не могу.
— Помню про клятву, помню. Вы мужа спросите, знает ли он, что вы сговоренная невеста его младшего брата? — Джози глянула на меня искоса, а в вопросе отчетливо слышалось лукавство.
— Спрошу, — усмехнулась я, — но не думаю, что он знал. Азар Фонсо умер восемь лет назад. Мне тогда было четырнадцать, и к тому моменту я Лойзара Фонсо даже успела позабыть. Думаю, отец рассорился с ним. Он тогда со многими ссорился, к сожалению.