Кареты гостей были богатыми, наряды — дорогими, украшения — бесценными. Я волновалась, хоть к особому отношению мне не привыкать. Твердо решила ни на кого не равняться, раз уж все равно всегда выделяюсь.
Лакей подал руку, чтобы помочь мне выйти из экипажа, вздрогнул, увидев цвет и тусклое сияние моих глаз. То, что должно было стать вежливой улыбкой, превратилось в гримасу страха. Просто обожаю, когда люди так на меня реагируют. Это льстит, вселяет уверенность. Одним словом, радует.
— Благодарю, любезный, — опершись на его руку, я спокойно ступила на белую плитку крытого подъезда.
Другой лакей склонился у распахнутых дверей, и я, чувствуя, как от волнения замирает сердце, вошла в холл летней резиденции, куда Россэров последний раз приглашали двенадцать лет назад.
Помощник церемониймейстера окинул меня ошарашенным взглядом и попросил показать пригласительный билет. Всего пару минут спустя церемониймейстер, ударив жезлом в пол огромного украшенного картинами и зеркалами зала, возвестил:
— Виконтесса Кэйтлин Россэр!
Будь это сказка, все взгляды обратились бы на меня, музыка остановилась бы, а принц, сраженный наповал самим фактом моего появления, уже пробирался бы ко мне, непременно расталкивая вельмож. Но времена сказок давно прошли, а для некромантов не наступали вовсе.
Величаво неся себя, я вошла в бальный зал и осталась почти никем не замеченной. Если не считать пары призраков в саду и еще двух в самом зале. Пробормотав заклинание, означающее что-то вроде «я сейчас не на работе. Не приставайте ко мне, и я не развоплощу вас», я взяла с подноса хрустальный бокал с игристым вином.
— Леди Кэйтлин, рад видеть вас, — лорд Девон легко поклонился мне. — Вы сегодня выглядите бесподобно.
Заслуженный комплимент я приняла с благодарностью. Верное слово. Наряда, подобного этому, точно не было. Черный шелк струился по фигуре и более плотному сукну, не позволяющему платью превратиться просто в дорогую ночную сорочку. Целомудренный вырез окаймляла широкая полоса серебряной вышивки — листья разных растений и защитные руны. К плечам крепилась длинная полупрозрачная накидка. Тоже черная, расшитая серебром по убывающей. У шеи гуще — уже у пояса лишь отдельные росчерки. Черные волосы перевиты серебряными нитями и уложены на затылке в узел, скрепленный длинными фигурными шпильками.
Я бы с радостью добавила к образу серьги или кольца. Последние хорошо смотрелись бы в сочетании с длинными узкими рукавами, закрывающими запястья. Но у меня не было колец, а простые серьги, которые я обычно носила, совершенно не годились для дворца. Я бы хотела добавить жемчуг в волосы и на платье, но на настоящий денег не было, а фальшивку тут же бы изобличили и высмеяли. Так что оставались черный цвет, серебро и фасон.
На меня оглядывались и женщины, и мужчины. Они удивленно рассматривали платье, правда, заметно тушевались, если мимоходом встречались со мной взглядом. Я понимала, не обижалась, ведь из-за присутствия призраков в зале мои глаза сияли изумрудами и каким-то не поддающимся объяснению потусторонним светом. Я видела такое только у мэтра, учившего меня, и понимала, какой дикой и странной кажется подобная особенность.
Отношение ко мне резко переменилось, когда начался бал, а принц Густав после трех обязательных танцев с Ее Величеством подошел ко мне. Его высказывания были откровенно двусмысленными, но за дни, прошедшие после встречи в банке, я почти умудрилась убедить себя, что роль фаворитки не так и плоха. Его Величество вновь позволил мне поцеловать кольцо, а я не могла избавиться от мысли, что это было сделано с одной лишь целью: принц получал возможность у всех на глазах касаться моего лица.
Его Величество отошел, отвлекшись на других гостей. А у меня в следующие полчаса появилось много новых знакомых. Вопросы о даре, о моем деле сыпались будто из рога изобилия. Тем собеседникам, с которыми разговаривала достаточно долго, я давала визитную карточку.
Да, это была просто белая плотная бумага без тиснения и украшений. Да, я сама надписывала каждую карточку, разорившись на дорогие чернила. Но на обратной стороне я нарисовала несколько рун с пожеланием удачи и, вручая карточку, указывала на них. Так существовал хоть какой-то шанс, что визитку не выбросят при первой возможности, ведь начертанные магом руны обладают силой. Кто же добровольно избавится от необременительного оберега?
После первого танца с Его Величеством желающих пообщаться со мной стало так много, что некоторых приходилось мягко отсылать к леди Девон. Она была у меня в доме и на ритуале и явно радовалась повышенному вниманию общества.