Мы пришли первыми и потому становимся на первую полоску, нарисованную на полу. Об этом говорит все тот же голос на разных языках. Постепенно зал размером со стадион наполняется людьми. Всего четыре сектора, пленники в которых отличаются цветом формы: серый, черный, темно-зеленый, темно-синий. Каждый стоит на своей плитке, и все уже знают, что будет в случае непослушания.
В центр выходит мужчина, и я забываю где нахожусь. Он красив как ангел, пока не смотришь ему в глаза. Да, лучше не смотреть.
Он рассматривает всех нас как мясо, презрительно кривя губы. Широкие плечи, высокий, брюнет. Холеный. Костюм на нем черный, безумно дорогой. Это видно даже издалека. Сидит как влитой, явно шили на заказ. Тишина вокруг оглушительная. Кто-то из черного сектора пытается задать вопрос, но тут же падает. Мертв. Мы знаем это точно. Такое уже видели. Все боятся шелохнуться.
Мужчина в центре улыбается.
– Меня зовут Алан. Я владелец этого места. Вы – стадо.
Никто не перечит. Все стоят молча. Я украдкой рассматриваю людей вокруг: все примерно одного возраста, а вот телосложение разное. Есть и очень толстые, и анорексики, но большинство нормальные. Многие женщины плачут, некоторые мужчины тоже. Отмечаю, что женщин всего четверть от общего числа.
Мужчина в центре что-то говорит, и я очень хочу понять что именно, но просто не в состоянии воспринимать информацию. В голове стоит гул, сердце колотится, руки и ноги дрожат.
Вдруг понимаю, что мы можем быть в любом уголке земли. Это не обязательно Россия, ведь вокруг полно иностранцев. Мужчина в центре говорит по-русски, но с сильным акцентом. Когда он замолкает, голос из динамиков переводит его слова, но смысла я не понимаю. Мой мозг работает урывками, и я молюсь лишь о том, чтобы не потерять сознание. Что-то подсказывает, что меня просто убьют.
Все разворачиваются и идут обратно. Когда квадрат под ногами становится красным, заходят в дверь. Я рада, что смогу отдохнуть. И хотя похоже было, что мы возвращаемся в свои комнаты, это было не так.
За дверью оказался кабинет врача. Человек в помещении один, но пол все в тех же плитках, потому он может ничего не опасаться.
Смешно. Несколько часов назад я плакала об обыденности моей жизни.
– Садитесь, – врач указывает на стул с поручнями. Там куча всевозможных ремней для фиксации. Видя это, я начинаю дрожать так что, кажется, сейчас упаду.
– Я не собираюсь вас привязывать, договорились? Мне нужен анализ крови, серы и ДНК. Потом вы ответите на вопросы теста. Ведите себя разумно и не пострадаете.
– Это касается только сегодняшней нашей встречи или ситуации в целом? – несмотря на плачевное состояние, голос не дрожит, и это удивляет.
– Садитесь. Я вам попробую объяснить что и как. Вы не поняли ничего из того, что говорил Алан?
– Я не способна была слушать.
Доктор кивает и снова указывает на стул. Сажусь. У меня есть выбор?
– Мы проводим медицинский эксперимент. Такие уже проводились ранее, поэтому женщин намного меньше – в основном, они не выживают. Мне жаль, – он вонзает иглу мне в вену и берет кровь.
Я даже не вздрагиваю. И это пугает.
– Каждый день вам будут делать по одному уколу. Так будет происходить три месяца подряд. Многие погибнут. Большинство. Выжившие начнут меняться физически. На этом этапе в живых останутся единицы.
Он впихнул мне в руки баночку:
– Писайте.
– Здесь?
– Поверьте, через неделю я буду знать о вашем теле больше, чем вы сами. Для вашего же блага, не спорьте со мной.
Наплевав на все, делаю как он сказал. Ощущения отвратительные, но это не конец света. Это меня не убьет.
– Что будет с теми, кто дойдет до конца? – касаюсь носа и ушей, не отрывая взгляд от доктора. Обычная проверка.
– Их отпустят на все четыре стороны.
– Да ладно, – я даже улыбнулась. – В это не поверит и трехлетний ребенок.
– Я не обязан вам ничего доказывать, но подумайте сами: зачем мне врать?
Киваю, логика в этом есть.
– Начнем с начала, – мысленно пытаюсь собраться и абстрагироваться от ситуации. – От чего зависит выживаемость в первые три месяца? – я просматриваю анкету, которую положил передо мной доктор.
– Физическое и психическое состояние, причем второе даже важнее чем первое. Чем спокойнее наблюдаемый, тем больше у него шансов выжить. Из-за своей эмоциональной чувствительности женщины обычно не выживают.
Киваю. Чтобы выжить нужно быть спокойной как слон? Это, конечно, от многого зависит, но постараться стоит, верно?
– Уколы болезненные?
– Нет, вы ничего не почувствуете.
Вздыхаю облегченно. И то хлеб.
– Что за физические изменения? – меня смущает, что доктор так долго возится со мной одной, когда пациентов у него должна быть уйма. Не могли же они навезти сюда тысячи сотрудников?
– Внешне это не проявится никак.
– Больно?
– Боитесь боли? – доктор смотрит на меня, как ястреб на мышь.
– Хочу знать к чему готовиться.
Мужчина кивает и отворачивается чтобы занести данные в компьютер:
– Очень. Некоторые сходят с ума.
Почему-то улыбаюсь. Шансов выжить все меньше. Да и не поверю ни за что в выпускание испытуемых на свободу.
– В чем смысл эксперимента, если он уже проводился и результаты вам известны?
– Вы обязательно узнаете об этом как только пройдете второй этап, – он забирает заполненную анкету и указывает рукой на дверь. – Кстати, Кира, меня зовут Александр. Я буду тебя вести.
Как мило! Фыркнула, выходя за дверь. Уставилась на пол: где та чудесная стрелка, что должна вести меня вперед? Ничего.
Пришел мужчина в черном костюме и вошел в кабинет Александра, а я все продолжала стоять. Обо мне забыли?
Неуверенно иду вперед, пытаясь вернуться в зал. Спросить у врача что делать дальше мне даже в голову не пришло.
Пусто, вокруг ни души. Если не знать, то и не поверишь, что тут столько народу. А ведь многие, наверняка, рыдают сейчас. Да уж, звукоизоляция на высшем уровне.
Спустя минут семь я уверилась, что иду не в том направлении. Твою дивизию! Разворачиваюсь и иду обратно. О том, что будет, если меня таки заметят разгуливающей, стараюсь не думать. Развилка.
Когда я шла к доктору, она была? Не помню. Смотрела только под ноги. И кабинета Александра теперь уже не найти.
– Что-то ищите? – из ближайшей двери выходит мужчина в джинсах и футболке.
У него такое красивое и подтянутое тело, что я говорю раньше, чем успеваю вспомнить где нахожусь.
– Спортзал.
Парень кивает, разворачивается и идет в боковой коридор. Следую по пятам, стараясь не задумываться о происходящем. Психоэмоциональная стабильность на первом плане. Слова доктора я запомнила.
Всем нам в той или иной мере присуща психология раба: когда все решают за тебя, просто плывешь по течению. Зачем сопротивляться?
Осознав, что на данном этапе я ничего изменить не смогу, решила не дергаться. Появится шанс – сбегу. Пока мне ничего особо плохого не сделали.
– Вау! – совсем не интеллигентное восклицание вырвалось само собой.
Под спортзал был оборудован еще один ангар, который по размерам не уступал первому. Даже бассейн имелся в наличии.
– Занимайтесь, – мужчина уже собирался уходить, но я схватила его за руку, чтобы тут же отпустить.
– А назад как возвращаться?
Посмотрев мне в глаза, незнакомец пожал плечами и вышел. Я же чуть сознание не потеряла: уверена, он один из изменившихся! Когда я схватила его за руку, она была каменной: твердая, холодная и абсолютно гладкая.
Представляю, какой силищей обладают те, кто пережил все три этапа. Так здесь выращивают идеальных солдат? Это бы многое объяснило.
Стащив куртку, стала на беговую дорожку. Мне бы еще плейер и можно почувствовать себя счастливой. А еще очень не хватало часов. Окон ни в одном из помещений я не видела, что наталкивало на мысли про подземелья, а по-другому я ориентироваться не умею.
Остановилась только тогда, когда мышцы начали гореть огнем. Моей целью было измучить себя до полуобморочного состояния, чтобы добравшись до кровати уснуть, а не маяться бесполезными переживаниями. Мышцы подрагивали, но устала я недостаточно. Подойдя к бассейну, неуверенно осмотрелась. Купальников нет, дверей к душевым не вижу. Пожав плечами, разделась до белья и прыгнула в воду. Будет смешно утонуть здесь.
В зал вошел мужчина. Бросив на меня удивленный взгляд, он встал за один из снарядов и принялся тренироваться. Вот у него и нужно будет спросить про обратную дорогу. Дав себе зарок плавать, пока мужчина не начнет собираться на выход, медленно поплыла к противоположному краю бассейна. Чувствую, бултыхаться мне здесь еще долго.
Я уже давно лежала на воде у позе звезды, держась на чистом упрямстве. Интересно, если начну тонуть, мужчина бросится спасать или сделает вид что не заметил? Когда, наконец, выбралась на сушу, колени дрожали.
– Вы поможете мне добраться до комнаты? Я не знаю куда идти, – я стояла перед ним с подгибающимися ногами, сухие вещи держа в руках.
В шкафу был всего один набор, и неизвестно на сколько дней нам его выдали.
– Новенькая? – мужчина криво улыбнулся и уже открыл рот чтобы рассказать что-то, но резко себя одернул и пошел к двери. – В серый сектор я тебя отведу. Дальше сама.