– Вожаком.
Я хотела сказать не это, но Ричард подкинул действенную мысль. Но чужой альфа на нашей территории? Могли ли мы прозевать такое, или среди нас предатель, покрывающий монстра?
– И снова тот же вопрос, – следователь просительно посмотрел именно на Ричарда, – возможно ли поднять хоть одного из них и допросить?
– Тут везде разбросаны куски тел, – страх во мне борется с отвращением, – чтобы поднять зомби, нужно его собрать, а потом составить защитный круг, – от мысли о том, кто может прийти на ритуал, я начинаю дрожать, но заставляю себя замереть под удивленным и пристальным взглядом вожака. – Если ваши люди в морге смогут это для меня сделать, я подниму.
– Мы дадим вам знать, – следователь сделал пометку в своем блокноте и, поклонившись альфе, пошел командовать своими подчиненными.
– Я чего-то не знаю? – обманчиво мягким тоном спросил вожак. – С каких это пор ты начинаешь дрожать при разговоре о некромантии?
Я опустила взгляд, плотно сжав зубы. В тот миг мне казалось, что стоит мне озвучить свои страхи, как они станут материальными.
– Кира? – он приблизился и взял меня за подбородок, заставляя поднять лицо. – Что случилось?
Беспокойство, участие и... нежность переплелись в его взгляде. Я растерянно застыла, не веря своим глазам, а затем во мне словно лопнула невидимая струна. ТАК я не плакала никогда. Он что-то мне говорил, прижимая к груди, целовал волосы и гладил спину, но успокоиться я смогла лишь когда у меня закончились слезы.
Странно было увидеть себя на заднем сидении мчащейся машины на руках у вожака. Он, заметив, что я успокоилась, облегченно выдохнул, но отстраниться не дал. Властным движением Ричард прижал мою голову к своей мокрой от пролитых слез груди.
– Сейчас мы приедем к тебе домой, ты примешь душ и поешь, а потом все мне расскажешь, – он говорил тихо и спокойно, и я неожиданно согрелась и расслабилась в его руках. Некромантия ластилась к вожаку, и я начала постепенно ослаблять те жесткие рамки, в которых держала себя все время, боясь случайно поднять кладбище. Сила не растекалась, не бушевала, не требовала, как это бывало обычно. Словно мягкими волнами окутав машину, просто успокоилась, покорившись ему. «Предательница». Я блаженно закрыла глаза, на миг позволив себе быть обычной человеческой девушкой, пока из неги меня не вырвал странный рокот – Ричард, словно большой кот, урчал и терся о меня носом. Прекрасно, они с моей некромантией нашли друг друга.
– Рассказывай, – чай уже давно остыл, но я все еще обнимала руками чашку, не поднимая взгляд. – Кира? – Ричард потянулся через стол и отобрал у меня чашку. – Я не буду ругаться или наказывать тебя. Не в этот раз, когда ты так боишься.
Я кивнула, но так и не произнесла ни слова. Вздохнув, вожак подошел к сжавшейся в кресле мне и присел, заглядывая в лицо:
– Что так сильно напугало тебя? – он положил горячие ладони мне на колени, согревая и утешая. – Мы со всем разберемся. Доверься мне.
– Смерть, – тихо и с хрипом – я сама не узнала собственный голос.
– Кого именно? – он нахмурился, видимо, вспоминая все те трупы, на которых я уже насмотрелась. – Тех оборотней сегодня?
Я качнула головой:
– Она пришла, когда я на кладбище зомби поднимала. И увидела меня, – я говорила порывисто, закрыв глаза. – Мертвые принадлежат ей, а живых она не видит. Я же была посередине. Так страшно, – я спрятала лицо в ладонях. – Я словно окоченела тогда, только сейчас накрыло. И...
– Что? – он аккуратно отвел мои руки.
– На посвящении, когда Сашар... Она была там. Он тоже как бы между живыми и мертвыми.
Ричард молча стянул меня на пол, к себе на колени, обняв. Я не протестовала. Какой смысл?
– Когда я был еще мальчишкой, никто ничего и не слышал про христианство, – он погладил мои волосы, задумавшись. – Люди и нелюди сами выбирали себе богов. У людей происходило по-разному, но, например, маги огня поклонялись Сварожичу – олицетворенному пламени. Оборотни в полнолуние приносили на алтарь Дабогу свежедобытую дичь. Вампиры поклонялись Велесу... Но все до единого (и люди, и иные) в специальные дни шли на поклон к Смерти, так как перед ней все равны. Не принято было молиться за избавление от смерти, ведь богиня на такие просьбы не отвечала. Но все верили, что при угодном ей подношении смерть будет легкой и безболезненной, а земное посмертие (возможность быть поднятым в виде зомби) не коснется тебя.
Я успокаивалась, прислушиваясь к баритону его голоса, постепенно приходя в себя. Минута слабости прошла, с лязгом обратно упали щиты, загоняя внутрь силу.
– Она была злой? Чем напугала тебя Смерть? – Ричард позволил мне отстраниться и сам сел на стул.
– Она показалась мне уставшей женщиной, – я потерла виски. – Но сама возможность того, что я вижу ее... Взываю к ней, поднимая зомби... Разве это возможно? Разве боги существуют? Куда тогда делись все остальные?
– У меня нет ответов. Но что я знаю точно – тебе не следует бояться ее. Уж кого, а тебя она не обидит.
– Да, конечно, – я фыркнула, поежившись. – Это не может не пугать, понимаешь?
Нас прервал стук в дверь. Видно, Родион чувствовал себя виноватым, так как передал через Адриана дневник, в котором описывались уроки некромантии. Оказалось, что его обучала бабушка, передавая семейное наследие.
Оставшись одна, я начала листать его, пытаясь разобрать не слишком аккуратный почерк некроманта. Интересно, этот дневник писал сам Родион или его предки? Ритуалы–ритуалы–ритуалы... и везде взывание к Смерти. Я отложила тетрадь и подняла взгляд на стену, которую украшала картина. Когда я покупала ее, мне жутко понравилась мешанина цветов, в которых ничего не понятно, но сейчас вдруг испугала. Не знаю... А как бы вы отреагировали на встречу с богом?