Я представляла себе, что нахожусь в цирке и выступаю перед зрителями. Подтянуться, выворачивая плечевые суставы и поджав ноги, выбросить свое тело вверх и... упасть. Снова. И снова. И снова. Я просто не могла остановиться и ничего не делать. За ночь, которую Александр провел где-то там, строя из себя доброго доктора для похищенных людей, я сумела таким образом расшатать штыри на потолке. Запястья разодраны, кажется, до кости, я вся в крови, но кого это волнует?
Поджаться и упасть. Поджаться и упасть. Время шло. Я запрещала себе думать о том, что в любой момент он может вернуться, больше боясь потерять сознание от кровопотери. Снова и снова, пока штырь справа не начал ощутимо качаться от каждого рывка. Ну же!
В тот момент, когда я решила, что еще один подход, и я освобожу руку, звук открывающейся двери на миг остановил мое сердце.
– Кира?
Александр держал в одной руке букет цветов, а в другой тарелку с едой. Все это полетело на пол. Яростный взгляд прошелся по моему окровавленному телу и остановился на лице:
– Глупая. Я их так заделал, что и магией не вырвать, – его взгляд неожиданно смягчился, глаза засветились добротой как тогда, когда он общался со мной в бункере. – Ты хотела сбежать. От меня. Сбежать. Глупышка.
Кулак прилетел мне в живот. Потом в голову. Снова в живот. И все это время он заботливо улыбался. Добрый псих. Я орала и стонала, я умоляла, каждой клеточкой ощущая боль, пока не потеряла сознание от ударов.
Ненавижу. Урода.
Не знаю, чего я ожидала, но в себя пришла в идеальном состоянии: ничего не болит, есть не хочется, тело чистое. И нет, я не буду думать о том, магией или водой он меня мыл. Вроде на полу сухо. Ну и ладно.
Без магии мой слух притупился, но все равно был в сотни раз лучше человеческого. В доме никого не было, а значит, подтянуться, снова выворачивая едва зажившие суставы, прижать к себе ноги, а затем выбросить свое тело вверх. Мне просто нужно немного времени. Пожалуйста, пусть у меня будет немного времени.