Магазины-магазины-магазины. Мама, смеющимся ураганом влетала в каждый на нашем пути и переворачивала уютный мирок продавщиц с ног на голову. Она что-то мерила, что-то критиковала, что-то отдавала мне на рассмотрение. Сначала мы тратили мои деньги, потом деньги ее жениха, потом мама пожаловалась Митчу на непомерные цены столицы, и в ход пошла карточка Макса. Отговорить ее или переубедить было невозможно и, в конце концов, я смирилась. Мужчины покорно следовали за нами шаг в шаг, оттесняя с дороги и людей, и изредка встречающихся иных. Они не жаловались, не протестовали, и лишь иногда я замечала задумчивые взгляды Митча на маму.
Когда, наконец, родительница начала уставать, я уже едва стояла на ногах.
– Ладно-ладно, – она звонко рассмеялась, глядя на мое несчастное лицо, – идем в салон, там отдохнешь.
– О да. Масса-аж, – протянула, блаженно прищурившись. – Откуда у тебя столько энергии?
– Риторический вопрос, Кира. Любовь окрыляет.
– Любовь? – я буквально упала на заднее сидение машины.
– Конечно, – мама задорно подмигнула. – Смотри, какие красавчики нас сегодня сопровождают – чувствую себя красавицей.
– Поверьте опытному мужчине, – хрипло отозвался Митч, – так и есть.
– Опытному? – мама включила кокетку. – Очень?
Я закатила глаза и, прижавшись, положила голову ей на плечо:
– Люблю тебя, мам.
– И я тебя, дочь, – прошептала. – А что же вы, бравый мужчина, позволили кому-то обидеть мою девочку?
Митч закашлялся:
– Ваша «девочка» – настоящий боец. Сама кого хочешь обидит.
Мама, серьезно посмотрев в глаза мужчине, покачала головой:
– Она всего лишь женщина в мире мужчин.
Дальше мы ехали в тишине.
Массаж, ванны, обертывания... В какой-то момент я просто уснула в травяном бассейне, проснувшись лишь от того, что кто-то аккуратно, со мной на руках, садился в машину.
– Макс?
Он улыбнулся:
– Я был в городе, решил проверить, как вы отдыхаете. И знаешь, что увидел?
– Нет, – я села у него на руках и зевнула.
– Митч вовсю охмуряет Нину Антоновну, ты спишь прямо в ванной, а остальные охранники рубятся в карты за дверью. Нормально?
– Ну, мне ведь ничего не угрожало?
Его губы прижались к моей шее, Макс глубоко вдохнул аромат кожи:
– Позволь мне? – черные глаза словно завораживали.
– Я не могу. Без любви не могу.
– Тогда спи, – он резко прижал мою голову к груди. – А я пока продумаю стратегию.
Едва слышно хмыкнула. Можно подумать, я против.
Следующие несколько дней превратились в праздник: мама порхала, сверкала, скрашивая и сглаживая любую ситуацию. Она с любопытством наблюдала за моими занятиями в тире, а когда проходили уроки самообороны, и вовсе пыталась принимать участие. Правда, с переменным успехом. Только Макс мрачнел с каждым днем. В итоге я не выдержала: оставив маму с Митчем, который буквально преследовал нас везде, стоило у него появиться свободной минуте, пошла в подвалы. У кабинета вожака собралась целая очередь.
– Что происходит?
Иные, стоящие передо мной, напряглись. Меня в стае Макса возможно боялись и не все, но опасались точно.
– У вожака долго не было приемов. Вот сегодня наконец он сказал, что принимает, – мрачно пробурчал оборотень.
– Не было приемов? Что-то случилось?
– К войне готовимся.
– К войне, – прошептала. Все и правда ходили мрачные и задумчивые. Как можно было этого не замечать? – С кем?
Нахмурившись, мужчина обернулся и бросил на меня презрительный взгляд:
– Подвалы открывают через неделю. Вы вообще ничем кроме себя не интересуетесь?
Молча обогнув очередь, постучала в дверь и вошла. Макс сидел за столом, углубившись в изучение бумаг, а в кресле напротив застыл напряженный иной.
– Кира?
– Я хочу поговорить о подвалах.
– Оставьте нас, – вожак властно махнул рукой, и подчиненного как волной смыло. – Садись. Что именно ты хочешь обсудить?
– Моя кровь. Бывший вожак сказал, что она ядовита. Но ведь не обязательно меня туда сажать? Можно взять немного крови и... Вы объявили мобилизацию. Я понимаю, что многие погибнут, и...
– Кира, – Макс вздохнул. – Все не так просто.
– Ну так объясни мне. Я хочу знать. Я могу помочь, правда. Я хочу помочь.
Мужчина, мягко улыбнувшись, встал с кресла и, подойдя ко мне, молча взял на руки, прижав к груди.
– Спасибо.
Развернулся со мной на руках, подошел к противоположной стене и, нажав на что-то, вошел в комнату отдыха. Со вздохом усталости опустился на диван. Немного поерзав, удобно устроилась, прижав ухо к его груди. Я все же привязалась к нему. Ведь, как бы там ни было, Макс, порою жесткий и властный, никогда меня не обижал.
– Мы думали о том, чтобы использовать твою кровь, но отказались от этой затеи. Дело в том, что если позволить им выпить хоть по глотку, они станут значительно сильнее, а значит, прежде чем умрут от яда, успеют вырваться и заразить множество наших. Были мысли окунать пули в твою кровь, но порция яда будет столь ничтожно мала, что это бессмысленно. В итоге, было принято решение эвакуировать мирное население, окружить территорию отборными войсками многих стай и спуститься в тот подвал.
– Кто пойдет?
– Древние Совета.
Я удивленно дернула головой, ударив Макса по подбородку:
– Они будут рисковать жизнями, чтобы спасти нас?
Мужчина большим пальцем провел по моей брови, нажал на кончик носа, а потом склонился и коротко поцеловал в губы:
– Иные, и правда, кардинально отличаются от людей. Несмотря на силу, мышление у тебя человеческое, вот и меряешь все мерками людей, – грустно улыбнулся. – Наши предводители – лидеры, а не боссы. Знаешь в чем разница? Они всегда идут первыми. И не имеет значения: бой это, праздник или похороны.
Мне нечего было сказать. Здорово, если так. Представить себе, что президент любой страны первым идет в бой – невозможно. Но что делать расе, если ее предводители погибнут? Я не решилась задать вопрос. Не знаю почему. Просто сидела, слушая как бьется его сердце, и молчала.
– Ты тоже будешь сражаться?
– Как и все вожаки: мы и есть самые сильные воины расы. Кто, если не мы?
А мне вдруг стало страшно. Нас с мамой отправят куда-то в безопасное место, а тут будут гибнуть наши мужчины. А что, если Макс погибнет? Что будет со стаей? С территорией? Со мной?
– Каспер ведь предупреждал о предстоящем путешествии на курорт? Вы уже собрали вещи?
Я проигнорировала вопрос. Сжавшись в комок, представляла предстоящий бой с бешеными ядовитыми тварями, утратившими нормальный облик. И впервые в жизни мне хотелось попросить мужчину остаться со мной. И не потому, что я его любила. Эгоистка. Мне просто было спокойно, комфортно с ним.
– Я пойду? У тебя огромная очередь за дверью, – встала, отводя взгляд.
– Поужинаем вместе?
Кивнула. Стало неловко и совестно. Я не отталкивала его, даря надежду. А вдруг, и правда, любит? Как там в пословице? «Если кто-то любит вас не так, как бы вам этого хотелось, это еще не значит, что он не любит вас всей душой».
– Да. Думаю, мама позовет Митча. Поболтаем – отдохнете, – неловко улыбнулась. – Думаю, он влюбился.
– Уверен в этом, – фыркнул Макс.
– И отпускает ее на курорт к знойным красавцам? – я подозрительно посмотрела в довольные глаза вожака.
– А кто сказал, что вы поедете без присмотра?
– Ну-у...
– И она тоже по уши влюблена в нашего главного боевика. Пусть решают сами, Кира. Пока его основная цель – убрать вас подальше от сражения. Я бы, будь моя воля, запер вас в бункере в лесах Канады, но Митч смог убедить меня, что это жестоко. Так что развлекайтесь.
– Ясно. Пойду собираться, – и неожиданно даже для себя, показала язык и убежала под довольный мужской смех.