- Это что? – спросила Беатрис.
- Яичница. Питательный завтрак для маленького ворона, - проскрипела старушка.
- Хорошо. А для меня что?
- Яичница.
- Да ты издеваешься, ей богу? Где тосты? Бекон? Что-нибудь помимо гребанной яичницы?
Генриетта слегка повернула голову, будто не понимая.
- Ладно. Ладно, черт возьми, я съем её. Но не думай, что все сойдет тебе с рук. Я пожалуюсь лорду Уаяту. Говори когда он приедет?
- Вечером или ночью. Он лорд. Он занят.
- Хорошо. Я дождусь ночи и с ним, по твоему поводу поговорю!
- Да. Но сначала вы поспите. С двух до четырех вы будете спать.
- Что? – возмущённо спросила Беатрис.
- Я не хочу спать! – закричал Теодор, рисуя что-то.
- Но будете. Маленькому ворону нужен сон.
- Еще раз услышу, что ты говоришь что-то за этого маленького ворона…
- Пожалуетесь лорду Уаяту? – проскрипела старушка, не сдаваясь.
- Именно.
- Можете жаловаться, сколько хотите. Но я буду заботиться о вас, пока маленький ворон у вас внутри так, как считаю нужным.
Беатрис вскипела и, бросив все, вышла из кухни.
- Мама злиться. Нельзя чтобы мама злилась, – произнес Теодор.
- Не волнуйся, малыш. Мама не будет долго злиться, – Генриетта погладила по льняной голове Теодора.
- Доктор Петегри, скажите, как он? – спросила Эмили.
- Ну, поскольку о нем уже позаботились трое моих коллег – отлично. Но я все еще не понимаю, зачем его нужно было привозить из больницы сюда.
- Это моя просьба, доктор. Мне настолько нравиться в Шейде, что я уверен, что пойду здесь на поправку быстрее – прошептал бледный, как полотно, Монтгомери.
- Ваше право, мистер. Ему нужен отдых и хороший уход. Как я понимаю, все это вы в состоянии ему обеспечить, – обратился врач к Эмили. – Я буду иногда приходить, и проведывать его.
Поклонившись, доктор вышел за дверь.
Эмили подошла к констеблю ближе.
- Не стоило ему врать, Мортимер. Это ведь я настояла, в том числе о том, чтобы перевезти вас. Вы спасли мне жизнь.
- Не стоит, миледи. Я не врал – ваше общество и Шейд благотворно на меня влияют.
- Стоит. Что мне написать вашей дочери?
- Думаю, ничего. Пусть не волнуется и считает, что через пару дней я буду развлекаться на свадьбе аристократов. Я кстати не могу понять – где я нахожусь? Эту спальню я совсем не помню.
Эмили улыбнулась.
- Это бывшая спальня Уаята. Он жил здесь несколько месяцев пока был женат на моей матери.
- Лорда Уаята? Тогда удивительно.
- Что именно?
- Что она не выкрашена в черный, красный и белый цвета. Их родовые, как я понимаю.
Эмили рассмеялась и, поцеловав констебля в лоб, от чего тот смутился, направилась к выходу.
- Вам нужен отдых. Бен и Трейси присмотрят за вами, пока меня не будет.
Беатриса не выказала желания спать в одной комнате с сыном, потому Генриетта уложила мальчика в свободной спальне Уильяма. Малыш, который так не хотел спать, быстро уснул, пока Уильям рассказывал ему одну из тех сказок, что когда-то рассказывала ему его мать. Пока в доме была тишина, Уильям устраивал себе постельное место на небольшом диванчике в галерее. Не самое лучшее его спальное место, но с другой стороны пропустить, если что, встречи с Эмили будет трудно. Было уже три часа, а баронесса не являлась. Уильям делал уже четвертый десяток кругов по галерее, когда из люка вылез мужчина в засаленной рубашке и немного порванных штанах с высокими сапогами, шляпа скрывала большую часть его лица, однако было заметно, что его борода доставала ему почти до груди. Одним махом Уильям раскрутил трость и направил шпагу в сторону бородача.
Лицо Эмили просто безумно чесалось с непривычного ощущения щекотки от чужих волос. Бен одолжил ей одежду одного из своих небольших родственников, от чего путь до подземного хода прошел без происшествий. Закрыв люк и обернувшись, баронесса увидела высокую женщину в черном плаще с горбом. Бледное лицо было скрыто в глубине капюшона. Женщина направляла на Эмили шпагу Уильяма. Недолго думая Эмили достала из-за пояса кольт и направила его на нее.