Обычно она предпочитала лимонно-желтые или розовые платья. Но другие расцветки в гардеробе тоже были. Эстелла раскрыла створки самого большого шкафа и ахнула. Бархатные палантины напоминали лоскутки. Все выглядело так, будто в замке завелся оборотень, но она-то знала, в чем причина. Кажется, ее ум решил все перемерить, даже порванные когтями бисерные башмачки. Эстелла осматривала урон. Многое выглядело плачевно, до чего-то ее питомец не дотянулся.
Эстелла ущипнула себя на всякий случай. Вдруг это сон. Не мог же Разум так все исковеркать. Видение не пропало. Значит, ей не кажется. Разум недавно забирался в шкаф и все здесь искромсал. Зачем ему это понадобилось? Может, он случайно?
Эстелла передвигала вешалки. Розовые и желтые наряды сохранились, а вот синие и красные нет. На фиолетовых платьях не хватало бантов, на оранжевых можно было не досчитаться пуговиц.
Разум почесал коготки о ее изумрудно-зеленое платье, и оно превратилось в дырявую сеть из шелка на вешалке. Ладно, это просто тряпка! Ум ценнее!
Эстелла нашла Разума в башне, в которой все стены и даже гобелены обросли побегами жимолости. Сюда никто не заходил из страха перед проклятиями и призраками, но ее ум был тут.
Разум вопил во всю глотку песенку о глупенькой принцессе и точил когти.
- Ты ведь не обо мне?
- А разве ты единственная принцесса на свете?
- Я уже королева! Стоп! А ты не думаешь сбежать к другим?
С чего еще ему о них петь.
Драть глотку Разуму надоело. Хоть он и мудрый, а сладкозвучного голоса лишен. Пенье не для него. Даже самая веселая песенка в его устах, как похоронный гимн звучит.
Разум прищурился и вдруг пропел, чередуя слова с шипением:
- Скоро мои братья восстанут из пепла и костей,
Человеческой крови польется ручей!
Все мои друзья томятся взаперти,
Но освобожденье будет впереди.
Голоса из пекла слаще звона монет,
Полка ночи вырвутся, и исчезнет свет,
Мертвые восстанут, живые пропадут,
Промаршируют демоны, топча урожай и люд.
Нам нужна королева,
И жертва тоже нужна,
Армии ночи вырвутся,
И настанет тьма.
Эстелла поежилась. Ей вдруг стало холодно.
- О чем это ты?
Разум глухо хохотнул. Она разглядела в его темных глазах отражение мрачного поля, засеянного костями, черное чучело чудовища и королеву в короне из костей. Эта королева она сама?
- Чего уставилась, - осклабился Разум.
- Ничего! Ты странно пел, будто в трансе находился.
- Так и не слушай!
- Прости! – Эстелла поднесла ему лютню. – Лучше поется под аккомпанемент музыкальных инструментов.
Разум поморщился, но взял лютню и порвал когтями все струны.
- Видишь? Под лютню не получается! – победоносно заявил он. – Струны хлипкие! Когти острые!
- Я бы тебе сыграла, да не умею. Никак не могу запомнить ноты.
- И хорошо! Для умной девушки музицирование это слишком фривольное времяпровождение.
- Ты же не засадишь меня за учебники?
- Конечно, нет! К чему тебе учебники, если у тебя есть я!
Верно! Если все подскажет он, учится незачем. Разум – ее шпаргалка на все случаи жизни. Вот только жить с ним становится все тяжелее и тяжелее.
Звезда в ладони
Совет феи месяца не шел из головы. Могла ли она предостеречь Эстеллу от собственного Разума? К звездным феям подлететь близко так и не удалось. Они ускользали от дракона. Лишь одна прекрасная фея полярной звезды сама подлетела к Эстелле, но оказалась слишком высокомерной, чтобы завести разговор.
Фея пролетела мимо, не сказав ни слова. Зато Эстелла заметила за ее спиной мосты из звездного сияния, очень напоминавшие млечный путь. Вместо парапета по их бокам выстроились фигуры неподвижных фей: то ли статуй, то ли призраков. С мостов исходило ослепительное сияние. Кажется, за мостами находился облачный дворец.
- Летим туда! – скомандовала Вергилию Эстелла, но некая незримая сила отшибла их от моста, как сильная воздушная волна.
- Наверное, там рискованно, - сделала вывод Эстелла. – Или тот документ, который у нас утащила звездная фея, действительно лишил меня всех прав владения в небесах.
Чтобы утешиться Эстелла протянула руку вверх и попыталась сорвать одну звезду с небес, будто ягоду с куста. Не вышло! Хоть звездочки и мерцали прямо над головой, а дотянуться до них не выходило.