Эстелла опешила. А она еще боялась, что чужой дракон уведет у нее Вергилия. Ведь дракону дружить с драконом, наверняка, намного приятнее, чем с человеком. Выходит, бывают еще драконы-оборотни.
- Вы кто такой? И почему вторгаетесь в чужие владения? – Эстелла поспешно вытащила из крепления одну из шпаг, украшавшую стены. Но незнакомца оружие не испугало. Наверное, драконы ничего не боятся.
- Я с мирными намерениями, - объяснил красивый брюнет, недавно бывший драконом. Где-то Эстелла его уже видела. Не на коронации ли? Она сощурилась. В полутемной галерее как следует было и не разглядеть.
- Стойте, не двигаясь! – она выставила вперед острие шпаги, едва он направился к ней. – Вы не дракон из моих подвалов!
- Конечно, нет!
- Так почему вы здесь? Мой отец и вас приручил?
- Я ваш родственник вообще-то, - брюнет поправил на лбу изящную корону с рубинами.
- С каких это пор у меня появились родственники в чешуе?
- С тех пор, как я женился на драконе. Давно это было, но в Алуаре до сих пор всё помнят. Я тоже вначале не верил, что у меня объявилась родня в чешуе, а потом сам стал таким, - он поднял на свет руку, из которой медленно исчезали драконьи когти. Они уменьшались, втягивались и вот это уже ногти с легкой золотистой дужкой на кончиках.
- Я ваш кузен, Клемент, бывший король Алуара, - брюнет чинно поклонился.
Так вот, где она его уже видела! На портрете в королевской галерее картин! Как же она сразу его не узнала. Лишь едва Вергилий зажег один из факелов в скобах на стене, Эстелла признала знакомое лицо. В жизни Клемент был значительно красивее, чем на портрете. Видимо, художник схалтурил. Или после магического превращения в дракона все хорошеют? На свету чуть вьющиеся волосы Клемента оказались ближе к каштановому цвету, чем к черному. Значит, он шатен, а не брюнет.
Эстелла покорно дала ему поцеловать свою руку, как полагалось по этикету, и вскрикнула, когда его губы обожгли ей кожу.
- Простите! Никак не могу привыкнуть к тому, что у меня теперь огненное дыхание.
- Так говорите всё из-за любви? – Эстелла заинтересовалась так, что ожог на ладони ее почти не беспокоил. – Вы влюбились в дракона и из-за этого сами стали драконом! Как романтично!
- Ничего романтичного! – Клемент почесал висок, на котором все еще прорисовывались под короной несколько золотых чешуек. – И есть хочется лишь сырое мясо, и без конца тянет в полет, на месте не усидишь, и чешуя чешется, и даже пообщаться не с кем, если не научился контролировать свое огненное дыхание. Иначе собеседник сгорит еще до того, как ты успеешь его выслушать. Раймонда учит меня, как себя контролировать, но что-то не слишком получается.
Эстелла припомнила, что Разум часто повторял «жениться и влюбиться это не всегда одно и то же». Может, с выводом про романтику она поспешила. Вдруг Клемента женили на драконе насильно!
- А вас насильно отдали в жертву дракону? – посочувствовала Эстелла. Для драконов, очевидно, что муж, что жертва это одно и то же. Вон как супруг драконши мучается!
- Нет, меня очаровал ее человеческий облик, - честно признался Клемент. – Раймонда сказала, что заколдована. Я ей поверил. Ну а даме поверишь, сам потом об этом пожалеешь. У нее большинство предков драконы и я теперь тоже дракон.
- Надеюсь, во мне драконьей крови нет? – испугалась Эстелла.
- Не должно быть! Мой дядя Абрахам был женат на фее. Не на драконе. Огненной крови в тебе взяться не откуда. Если только тебе не захочется замуж за кого-то из родни моей жены. У нее много родственников в чешуе, но даже знакомиться с ними я не советую.
- А вот мой дракон превращаться в человека не умеет. Может, он просто стесняется? А ну-ка, Вергилий, попробуй стать прекрасным принцем! – Эстелла дернула дракона за коготь, но он не понял, чего от него хотят.
- Не выйдет! Он из другой породы. Не оборотень! Поэтому Абрахам и пустил его жить в замок. Один дракон-оборотень тоже жил при нем, мог становиться красавчиком и шпионить при дворе, а потом сжигать выявленных предателей, но и на жену короля он положил глаз. Решил, что звездная фея больше подходит дракону, чем королю-магу. С ним она и улетела.