Солнечный зайчик трепетал на противоположной стене, он, то поднимался вверх, то опускался вниз. Я знала, что его создаёт небольшое зеркало, единственное на этом корабле. Моя команда не была озабочена собственной красотой или совершенством. Они простые люди. Мне же воспитание не позволяло выглядеть как попало, даже если теперь я не принадлежу дому Лунной жемчужины. Каждое утро я причесывала волосы деревянным гребнем. Не менее ста раз пропускала свои светлые пряди сквозь зубцы — это был ритуал и настрой на новый день. Длинные и шелковистые волосы оставались моей гордостью, да и, честно говоря, не видела ни разу эльфа с короткими волосами, такого позора никто бы не пережил. Лицо я смазывала специальным составом, как и руки, чтобы соленая вода не причиняла им вреда. На ветру и солнце кожа грубеет и загорает. Я же оставалась бледной. Особенность рода. Команда удивлялась моему виду. Хотя, их поражало многое, но это и не удивительно, они до этого никого из моего народа не видели и скорее всего, больше никогда не увидят. Вот и сегодня решила не изменять своим традициям и порядкам. Пока расчесывала пряди, всё размышляла, что же делать с Элем. Что сказать? Попробовать оправдаться? Или уже ни к чему? У него может быть уже давно семья и пятеро детей, а тут я со своими неуместными признаниями, только растревожу зарубцевавшиеся раны. Просто, он был рад меня встретить, хоть и находился в полубреду. Руки с гребнем опустились на колени, а я даже не заметила. Вернулась в те времена, когда Эль с отцом уехали. Ониваниэль торжествовала, она просто упивалась моим несчастьем, ходила и подкалывала меня на каждом шагу. Сестрица отличалась какой-то маниакальной злобностью, её раздражали и выводили из себя абсолютно все, мнила себя владычицей, которая выше всех. Даже старшего брата старалась цеплять по мере сил, но тот когда доходил до края терпения осаживал её одним и тем же, что трон не её, так что пусть не выделывается, а то замуж выйдет за сапожника. Её аж трясло от злобы. Брат видел, что мне плохо. Я часами сидела на балконе и смотрела на море. Чего я ждала? Наверное, ничего. Просто любимая стихия — это все, что мне было дорого в этом дворце. Не хотелось видеть постные лица придворных, не было сил ни отвечать им, ни слушать. Меня месяцами могли не видеть. Я бродила по лесам, полям и плавала в океане. Часами могла дрейфовать на волнах. Сестрица стала распускать слухи, что я сошла с ума. Мне было всё равно. Может и зря. Не знаю. Отец на её выходки смотрел сквозь пальцы, и надо сказать не от великой к ней любви. Ему было, так же как и ей, на всех плевать. Тоже мнил себя богоподобным. Что же судьба им обоим показала, что не так уж они велики и бессмертны как им казалось. Через пару лет Ониваниэль решила, что она достаточно взрослая, умная и достойная занять трон. Эта курица подговорила несколько знатных родов на восстание, чтобы свергнуть Владыку. Обещаниями сыпала щедро. Она станет владычицей, а все кто помогут, получат новые земли и власть, должности. Главное убить всю семью, то есть меня, брата и отца. Чего она не предусмотрела, так это того, что знать решила, что избавится надо от всей семьи. Они подыгрывали ей, чтобы получить помощь для проникновения во дворец и доступа к охране семьи владыки. Вот в одну совсем нерадостную ночь всё и случилось. Не знаю, что спасло меня рок или проведение, но я, как обычно, не хотела идти во дворец, бродила по пляжу, и только часа в три утра вышла на балкон, села на пол, и свесила ноги между перил. Моя служанка меня не дождалась и уснула на моей кровати. Пусть спит, зачем будить девушку? Она-то день работала, а не как я бродила просто так. Думала, посижу, дождусь рассвет. Люблю на него смотреть. Мы часто так делали с Элем. Привычка. Она мне нравилась. Сестра отключила охранные кристаллы дворца, убрала защиту рода, и провела их в наше семейное крыло. Как только они вошли в коридор, и ничто их не остановило, тут-то от неё и избавились. Далее убили отца, он крепко спал. И тихо зашли ко мне. Бедная моя Лира, она погибла за меня, но я услышала свист меча, и выглянула с балкона узнать, что происходит. Увидев убитую служанку, во мне проснулась лютая злоба, всё то разочарование, которое копила в себе, сдерживала, оно взыграло в один момент. На эту вечную несправедливость. Почему страдают и погибают те, кто ни в чем не виноват? Океан отозвался моментально. За моей спиной поднялась огромная волна и ринулась в мою комнату. Меня она обтекала, но остальных смела и протащила по всему дворцу до самого центрального входа. Мало кто из заговорщиков к тому моменту остался цел. Я побежала проверить семью. В живых остался только брат. Этот параноик, оказывается, свои двери подпирал крепкими стульями изнутри, поэтому к нему не так просто было попасть. — Арверманиэль, ты жив! — воскликнула я, когда добежала до комнаты и увидела его там. — И ты тоже, — слабо улыбнулся он. — Твой потоп? — А чей ещё? — Что с отцом и сестрой? — Ничего, их больше нет, — тихо ответила я. Он велел оставаться мне в комнате и никуда не выходить. Собрал охрану, их опоила сестра, всех привел в чувство, восстановил защиту, и к утру уже казнил заговорщиков. Всё это время я лежала и думала о том, что сестрица освободилась, а я опять тут. Так в моей голове и возникла шальная мысль — умереть! Если я умру, то обрету свободу. Не будет больше принцессы Наниэль! Утром брат пришел ко мне, рассказать о своих действиях и нашей дальнейшей жизни. Он говорил о том, что меня не обидит, теперь я его единственная сестра, что у меня открыты все пути и что-то ещё. — Я хочу умереть! — заявила, перебив его где-то в середине речи. Он сбился, и целую минуту смотрел на меня, будто решая, что делать. — Поясни, пожалуйста, — осторожно сказал он. — Я хочу умереть вместе с отцом и сестрой во время мятежа, — твердо ответила я и посмотрела ему в глаза. — Освободи меня от этой жизни. Не хочу я быть принцессой. Мне это не нужно. — Я так и знал, что ты не пережила отъезд этого мальчишки. Эль! Он же смертный! — Это ничего не меняет. — И что ты предлагаешь мне сделать? — спросил он. — Бери тело Лиры, она сирота, возложи её на погребальный костер под моим именем. Ты будешь единственным выжившим в этой схватке. — А что будет с тобой? — Я отправлюсь путешествовать. Куплю корабль, буду плавать по морям и океанам. Посмотрю, как живут в других странах. — Ты думаешь жить одной легко? Без денег? — Ты прав, нелегко. Если ты мне выделишь небольшую часть моего наследства, я приберегу её на черный день, ведь никогда не жила самостоятельно. — Эль, мне жаль, что ты приняла такое решение, но я давно наблюдаю за твоим существованием, ты не живешь, а ждешь смерти. Так нельзя. Я отдам тебе все наследство, оно твое. Ты вообще нас спасла. Один я бы не отбился. Какое у меня право у тебя что-то удерживать? Я спрячу его на самой границе с человеческой империи в пещере. Под заклинание нашего рода. Только ты сможешь его забрать. — Я переоденусь и накину амулет, чтобы изменить внешность. И тихо уйду из дворца, а тебе я желаю удачи, брат. Хоть ты найди себе хорошую жену и не будь таким как отец. Прощай, Владыка, — я поклонилась ему и тихо прошмыгнула за платьями служанки. Взяла кошель с деньгами и лошадь из конюшни. Так и началось мое путешествие. Я очнулась от дум и посмотрела на себя в зеркало. На корабле я не носила амулет, только когда выходили на сушу. Он был очень мощный и очень хитрый. Куплен у ведьм, за небольшое состояние. Отводил глаза, и менял внешность в двух вариантах — эльф и человеческая девушка. Что же, сколько не сиди, а выйти когда-то надо.