На тяжелых портьерах скопилась пыль, напоминающая слой серого снега. Под потолком мерцали свечи. Было холодно и неуютно, но почему‑то совсем не страшно. Колдуны восседали на зрительских сидениях первого ряда, словно ожидали от меня какого‑то представления.
— Приступим, — сказал председатель, маг жизни, постучав длинным ногтем по подлокотнику.
Секретарша, молоденькая ави, единственная сидящая за столом, оторвалась от пера и произнесла:
— Ныне, тридцатого числа от первого лунного месяца тысяча семьсот девятого года, слушается дело о присвоении чужой магии. Назовитесь.
Это она мне.
— Сольд Рене.
— Признаете ли вы, что умеете поглощать истинную силу, в частности, что нынешним утром, около шести часов по восходу, опустошили Ирму Ант? — вновь взял слово председатель.
— Я не умею поглощать чьи‑либо силы, — сказала то, в чем была относительно уверена.
— Ложь! — вскрикнул ректор, вскакивая.
Пухлощекий маг неопределенного возраста, но ближе к сотне, покрутил в пальцах тощенькую бородку.
— Гордеиус, дайте высказаться вашей подопечной.
— Никакая она не подопечная. Эта преступница была изгнана из академии три года назад, и будь моя воля, не ступила бы сюда никогда впредь! Но, к глубочайшему сожалению, в наших стенах полно мягкосердечных преподавателей, готовых укрыть под своим крылом хоть убийцу, хоть подлую воровку.
В момент своей грозной речи он, злой до невозможности, как никогда походил на представителя теневой расы, может, и не привирали выдумщики-студенты.
— Я клянусь вам, — приложила к груди ладонь, — что осознанно не могу никого опустошить. Это получилось спонтанно.
Взор я, конечно, потупила, как и подобает всякой приличной даме, вляпавшейся в неприличную историю, но получались жалко. Никто не поверил, колдуны разразились язвительными шепотками.
— Если вы не хотите добавить что‑либо в свою защиту, совет просит засвидетельствовать показания Ирму Ант, — влезла секретарша, окунув перо в чернила.
Девушка вошла сгорбленная и будто бы даже постаревшая. Глаза её застилали слезы, а руки теребили край вязаного платка. Мне было её жалко, но ведь она не лишилась дара навеки. Я высосала имеющийся резерв, который вскоре заполнится.
— Госпожа Ант, как это произошло? — спросил председатель с жадным любопытством.
— Мы с Ридром… — Ирма запнулась, — общались, когда появилась она. Выскочила на нас… я испугалась, что она расскажет кому‑нибудь, ну, что мы… не в постелях… Я побежала, а она — за мной. И как накинулась, у меня аж ноги онемели.
— Нет! — Я ругнулась. — Там была хинэ!
— Кто‑кто, простите? — Ректор почесал переносицу.
Я рассказала о теневой сущности, но, конечно же, и эту речь оставили без внимания. Ни единому моему слову отныне не верили. А на просьбу позвать Амину отреагировали сдержанным кивком.
— Продолжайте, госпожа Ант.
— Она отняла всё… мне сказали, что магия может никогда не восстановиться… — Ирма разревелась.
— Что вы почувствовали? — Колдунья смерти, желтоглазая и сухая старушенция, сведущая в некромантии, но не практикующая в ней уже долгие десятилетия, вперилась в меня взглядом.
— Пустоту, — нашлась Ирма после секундной паузы. — Как если бы из груди…
… вырвали кусок плоти. Знакомые чувства.
Некромантка изучающе уставилась на меня. Уж не знаю, что она видела, но результат её удовлетворил. Следом позвали молодого человека Ирмы, который повторил историю скороговоркой, будто невзначай забыв упомянуть о хинэ. Они придуриваются, что ли?!
— Уважаемые коллеги, — колдунья смерти улыбнулась уголками губ, — вы же понимаете, что если в действительности всё происходило именно так, — на этих словах Ирма усиленно закивала, — то перед нами не типичное воровство магии с помощью амулетов либо проклятий, ибо первого на месте преступления найдено не было, а для использования второго необходима энергия, выброса которой не наблюдалось. Сольд Рене, вы — собирательница?
Девять пар глаз уставились на меня в упор. Я сглотнула вязкий ком, застрявший посреди горла.
— Нет, — не сказала — прохрипела.
— Не может быть, — выплюнул маг огня, рыжий что само пламя. — Полный список собирателей из девяноста семи персон задокументирован. Ими не становятся, а рождаются. И все они под нашим наблюдением!