Трауш рассмеялся.
— А что делали первые два?
— Отвратительно пялились! — Рыжеволосая ведьма скинула с себя пропахшую за день рубаху и осталась в одной нижней сорочке да штанах. Лорда она не стеснялась ни капельки, скорее напротив — дразнила своей точеной фигуркой и соблазнительными формами.
— Не переживай, просто ты обворожительно прекрасна.
Трауш сыто потянулся.
— Без тебя знаю, — фыркнула Мари, стягивая сапоги. Вслед за теми на пол упали штаны. Ведьма, расправившись с сорочкой, бухнулась в постель, укуталась одеялом. Между тем, ножка, оголенная до бедра, соблазнительно торчала снаружи. — Всё, Шу, проваливай, я валюсь от усталости. Пока некоторые развлекались болтовней с градоправителями, мне пришлось истоптать все ноги.
Мари свела натертые от долгой ходьбы пальчики.
— Может, тебе массаж сделать? — серьезно предложил лорд.
— Разве от тебя дождешься!
Она закатила глаза. Трауш, дернув плечом, мол, было бы предложено, вышел из комнаты Мари и направился к себе.
Следующим утром, с рассветом, он взялся осматривать рабовладельческие усадьбы. Разумеется, хозяева подобрали второсортный товар, и Трауш долго ходил между рабами, заложив руки за спину, рассматривая костлявых мужчин и женщин. Те прятали взгляды, тяжело дышали и нестерпимо воняли страхом.
— Позвольте мне увидеть всех рабов, — потребовал лорд у владельца усадьбы, поигрывающего золоченой тростью.
— Здесь все, — нахально ответил тот.
Градоправитель суетился рядышком, заверяя, что приведены все до последнего — он лично проверял.
— Кого тогда вы прячете за той стеной? — Трауш постучал костяшками по древесине.
Владелец напрягся.
— Никого.
— Разрешите?
Помедлив, тот кивнул. Трауш вышел из зала и, завернув за угол, безошибочно уткнулся в дверь. Надавил на ручку — заперто. Хозяин нехотя (и только после истеричной просьбы Измаила) открыл замок. В продуктовой кладовой на полу ютилось пятеро в рабских ошейниках. Все людской расы, две женщины и трое мужчин. Женщин Трауш забраковал — по всему выходило, что хозяин не желал с ними расставаться просто потому, что они входили в число его любимиц. А вот мужчины оказались занятными, в них чувствовалась мощь, не погребенная под рабской маской.
— Хотите стать свободными? — обратился он ко всем троим. — Вы сможете завести семью и детей, у вас будет свой дом, живность и всё то, что вы заработаете честным трудом. Более того, в любой момент вы сможете вернуться сюда, если сами того пожелаете.
Мужчины не сомневались ни секунды и синхронно встали с пола, поравнявшись с лордом. Трауш удовлетворенно хмыкнул.
— Благодарю вас за новых подданных. — Он отвесил полушутливый кивок хозяину усадьбы. — Измаил, пойдемте дальше?
В следующем доме опять пришлось требовать показать весь товар, а по итогам Трауш забрал одну ведьму — ави и двух массивных северных рынди, женщину и мужчину. Третья усадьба не порадовала ничем, в четвертой нашелся всего один приличный раб. Мимо пятой Измаил порывался проехать, но Трауш приказал извозчику остановиться.
— Насколько я наслышан, тут продают экзотов? — спросил он градоправителя, хотя прекрасно знал ответ.
Тот побледнел и промокнул вечно потный лоб платочком.
— Я не договаривался со здешним хозяином, как‑то… запамятовал.
— Сможете договориться сейчас?
Возможно, предыдущие лорды назвали бы Трауша наглым мальчишкой, ходящим по острию меча. Градоправитель вполне мог отказаться, более того, разорвать с Пограничьем мир, сославшись на придирчивость и недоверие. Но Трауш объективно оценивал силы своей армии, наделенной магией и туманами, и армии, состоящей из жалких рабов и продажных наемников. В последние десятилетия некогда богатые Острова обнищали, потому в интересах градоправителя было сохранить нейтралитет и не лезть со своими обидами.
В общем, Измаил появился в воротах спустя полчаса ожидания и пригласил Трауша внутрь. Ха! Даже если хозяин усадьбы кого‑то и припрятал (а он наверняка так поступил), то стоящие в шеренгу рабы были как на подбор: хороши, сильны и здоровы. Трауш без особых раздумий выбрал оставшихся шестерых «добровольцев».
— Теперь посмотрим тех, что согласились ехать сами? — доброжелательно предложил он градоправителю.
Измаил устало отмахнулся, мол, делай что хочешь.
— Я созову их к себе после обеда.