— Ты помнишь приятную беседу, которую вы вели в трюме этого судна, Сэмюэль Вильямс? — спросила она.
У него было широкое красное лицо, но сейчас оно стало бледным как простыня.
— Да, капитан Рид, — пробормотал он.
Она пристально посмотрела на него и повернулась к команде.
— У меня плохая память, ребята, — сказала она. — Может быть, вы можете напомнить мне, что говорил Сэмюэль Вильямс во время этой небольшой беседы?
Восхищенным хором пираты ответили ей:
— Он сказал, что мы попали в трюм из–за того, что нам не повезло иметь капитаном женщину.
— Ах, да, именно так! — задумчиво подтвердила Мэри.
Повисла гробовая тишина, и Вильяме решил пойти ва–банк.
— Клянусь, это была чистая правда, — с отчаянием воскликнул он.
— Я надеялась, что ты так скажешь, — сказала Мэри. — Если бы начал скулить и просить пощады, я оторвала бы тебе голову. Ну, ребята, — продолжала она, поворачиваясь к остальным матросам, — вас схватили по моей вине. Но нет на свете мужчины или женщины, которые никогда не совершили бы ни одной ошибки. Я свою исправила.
Крики восхищения были ей ответом.
— Я исправила свою ошибку, Сэмюэль Вильямс? — повторила она.
— Еще как! — ответил он, глуповато улыбаясь. — Вы лучшая среди нас!
Мэри в шутку легонько ударила его в подбородок и отослала назад к товарищам.
— Я не уверена, что это достойный комплимент, — воскликнула она. — Не слишком лестно быть лучшей в компании таких мерзавцев, какие собрались на этой посудине.
Матросы рассмеялись, как будто получили наивысшую похвалу.
— А теперь мы с мистером Вейдом пойдем осмотрим трюмы — интересно, оставили ли доны что–ни–будь из наших денег.
Для начала они отправились в каюту Мэри и нашли ее точно в таком же состоянии, в каком видели последний раз: жемчуг, драгоценные камни, деньги и платья — все было на месте. Спустившись в запасной трюм, они тоже обнаружили все в прежнем виде. Мэри с недоверием посмотрела на Джона Вейда.
— Клянусь, подобной легкомысленности я не ожидала даже от донов! — заметила она.
— Меня это не удивляет, — ответил Джон. — Я немного понимаю по–испански и расслышал, как их капитан приказывал оставить все как есть. На «Ястреб» должны были пожаловать какие–то высокие гранды — они хотели застать все в таком же положении, как когда корабль только был захвачен. Таких сокровищ раньше не видели даже в Испании.
— Как они будут разочарованы! — сказала Мэри.
Мэри пошла на корму, чтобы сообщить своим матросам радостную весть — все их сокровища, которые они для безопасности хранили в трюме, оказались не тронуты. Оглушительные крики радости зазвучали со всех сторон, и восторг пиратов увеличился вдвое, когда Мэри объявила, что угощает всех ромом.
— Только не перебарщивайте, — предупредила она. — Не напивайтесь. В следующий раз нам не удастся спастись от донов. Пойдемте, мистер Вейд, я приказала принести несколько бутылок вина в свою каюту. Выпьем за мое здоровье, я заслужила, чтобы сегодня за меня пили.
Они взяли с собой Уилкенса и Билли Рэттенбери. В каюте она широким жестом вытащила вино.
— Этот случай требует того, чтобы за него выпить, — сказала она.
Гости ожидающе посмотрели на Вейда, но он никак не отреагировал на ее слова, почувствовав внезапную неприязнь к ее самодовольству. Активность всегда была присуща Мэри, но не высокомерие или самовлюбленность. Не дождавшись ни слова от Вейда, Билли Рэттенбери сам предложил тост за ее здоровье.
— За самую необыкновенную женщину, какую когда–либо видел мир, — сказал он, глядя на нее преданными собачьими глазами, полными обожания.
— Которая стоит десятка мужчин! — прорычал Уилкенс.
Вейд не проронил ни слова, но поднял свой бокал вместе с остальными.
Мэри улыбнулась и, как показалось Вейду, не без некоторого самодовольства, поблагодарила их. Вейд решил, что разговор пора настроить на более реалистический лад.
— Сколько человек Рэкхэма ты потеряла? — спросил он.
Она искоса посмотрела на него.
— Двенадцать из тридцати.
— Двенадцать! — воскликнул Джон. — И ты обещала ему заменить любого, кого потеряешь?
— Обещала.
— И что же ты собираешься делать? У нас нет лишних людей.
Мэри наполнила свой бокал, поднесла к свету и залпом осушила. Потом повернулась к Вейду.
— Что я собираюсь делать, мистер? Да ничего! Я отдам Ситцевому Джеку столько жемчуга, чтобы ему хватило на всю жизнь, — людей отослать не так–то легко.