Он говорил, и блеск в его глазах не предвещал ничего хорошего всем тем, кто мог встать на его пути. Я бежал бок о бок с ним, когда мы повернули вправо.
Он верно угадал: когда мы немного продвинулись вниз, то увидели, что горный массив отклоняется вправо, а затем, делая большой изгиб, уходит в другую сторону.
Это была долина, наводившая страх, — узкая, с нависшими над ней скалами. С дальней от нас стороны огромные деревья, покрывавшие крутой горный склон, подходили к самой кромке каменных стен, так что их широко раскинутые ветви спускались в глубокую расселину. И насколько мы могли судить, с нашей стороны горный склон выглядел точно так же. Долина под нами даже в дневное время была погружена во тьму. Мы могли разглядеть мчавшихся по ней бандитов, отмечая время от времени белое пятно — саван их пленницы, находившейся в самом центре этой своры.
Оттуда, где мы стояли, на краю каменной стены, меж громадных древесных стволов, нам, когда наши глаза привыкли к тени, было довольно хорошо видно их. В большой спешке, то таща, то неся воеводину, они пересекли открытое пространство и нашли укрытие в маленькой, поросшей травой нише, которую обступал, исключая чудовищно узкий вход, подлесок. Из долины было бы совершенно невозможно их заметить; мы же, с высоты каменной стены, видели их сквозь редкий кустарник. Оказавшись в нише, они выпустили пленницу из рук. И она, инстинктивно дрожа, отступила в дальний угол выемки.
А потом — да падет позор на этих мужчин, пусть они турки, пусть неверные! — мы разглядели, что они подвергли ее унижению: закрыли ей рот кляпом и связали ей руки!
Нашу воеводину Тьюту связали! Для каждого из нас это было все равно что пощечина. Я слышал, как господарь Руперт вновь заскрежетал зубами, но, заговорив, заставил себя взять спокойный тон:
— Возможно, это и к лучшему, хотя унизительно… Они ищут себе погибель, и ждать им недолго. Больше того, они сами срывают свой изначальный план. Теперь, когда она связана, они будут полагаться на эти узы и будут откладывать убийство до последнего момента. Вот наш шанс — вызволить ее из плена живой!
Несколько минут он стоял неподвижно, словно каменный, и обдумывал что-то, продолжая наблюдать за бандитами. Я видел, что с мрачной решимостью он уже ухватился за некую мысль — глаза его обратились к верхушкам деревьев на краю крутизны, потом, очень медленно, будто прикидывая что-то и приглядываясь ко всем мелочам, к нише внизу.
— Они надеются, что тот, другой преследующий их отряд не набредет на них. Потому и выжидают, чтобы убедиться в этом. Если те, другие, не поднимутся по долине до этого места, то похитители продолжат путь. Вернутся на тропу, с которой сошли. Там мы можем дождаться их, вклиниться в центр их группы, когда она будет прямо перед нами, и перерезать всех вокруг воеводины. Потом пойдет в ход огнестрельное оружие — и мы покончим с ними!
Пока он говорил, двое из нашего отряда — отличные стрелки, как я знал, — незадолго перед тем легшие ничком и наведшие на бандитов свои ружья, поднялись.
— Дай команду, господарь! — только и сказали они, стоя в ожидании. — Нам зайти с головы шайки грабителей и спрятаться у тропы?
Он размышлял с минуту, а мы все замерли в полном молчании. Я слышал стук наших сердец. Потом он произнес:
— Нет, пока нет. Еще не время. Они не двинутся с места и не смогут ничего предпринять, пока не будут знать, настигнет их тот, другой отряд, или же нет. С нашей позиции, с возвышенности, мы увидим, в каком направлении помчатся преследователи, задолго до того, как это сумеют сделать бандиты. И тогда мы спланируем наши действия и своевременно подготовимся.
Мы ждали несколько минут, но так и не заметили признаков приближения другого отряда преследователей. Очевидно, он с большой предосторожностью продвигался вперед, к тому месту, где, как предполагалось, затаились враги. Бандиты стали проявлять беспокойство. Даже с расстояния мы могли понять это по их позам и жестам.
Вскоре, когда напряжение из-за неведения стало для них невыносимым, они направились к краю ниши — дальше они не могли двинуться, не обнаружив себя перед теми, кто, возможно, проник в долину, а также из опасения, что их пленница останется без присмотра. Собравшись вместе, бандиты держали совет. По их жестикуляции мы понимали, о чем они вели речь: они не хотели, чтобы пленница слышала их, а значит, красноречивые жесты столько же говорили нам, сколько и им самим. Наши люди, как все горцы, обладают острым зрением, а что до господаря, то он орел — зорок и прозорлив… Из той своры трое отделились от остальных, отступили назад и положили ружья, но так, чтобы легко можно было схватить их в случае надобности. Потом вытащили ятаганы и изготовились, будто стражи.