— Судьба чистокровных, — вздохнул Том. — Дальше они умоляли, — протянул Лорд и ухмыльнулся. — Антонин вырезал яйцо Пруэтту.
— Гадость-то какая! По живому?
— Конечно. Я хотел отрезать два, но он так умолял. А Билиус Уизли понравился Эйвери, да и сопротивлялся он поменьше. Чейс выпросил другое наказание, и Тони отрезал ему пальцы на ноге. Гоблинский клинок не позволит их исцелить. Дальше они дали Непреложный обет о молчании, доставке информации, пока мы учимся. Ах да, если ребята захотят их трахнуть, отказать не смогут до первого июля.
— Не перебор ли?
— Когда я спросил, скольких они поимели и скольких помиловали, то получил ужасные ответы. Они заслужили. Им место в аду.
— Как и тебе.
— Ты этого хочешь?
— Нет, — честно ответила девушка. — Как так вышло, что чистокровные волшебники слушаются полукровку?
Том ухмыльнулся, вылез из кровати и наполнил два бокала. Девушка не сводила взгляд с его ягодиц и спины, а после с пресса и члена, когда он, ничуть не стесняясь, повернулся к ней лицом. Том не спешил возвращаться: он постоял у стола, а потом медленно подошёл, присел на кровать, забросив одну ногу и согнув её под собой. Гермиона сглотнула и уставилась на волшебника.
— Ты меня хочешь.
— Как и ты меня, — ответила девушка, глядя на то, как член оживает.
Том протянул ей бокал и сделал глоток. Гермиона притронулась пальчиками к его груди, но он сразу ухватил её руку и положил туда, где она на самом деле хотела ею прикоснуться. Коснувшись эрегированного члена, она покраснела, прикусила губу и обвела пальчиком мокрую головку. Смазка попала на палец, и Гермиона попробовала её на вкус.
— Солёная.
Том ухмыльнулся, опустошил бокал и откинулся на подушку, приглашая девушку сесть сверху. Ей нравилось играть не просто с огнём, а со смертью, поэтому села на его бёдра и улыбнулась.
— Я никого не знал, когда ехал сюда, как и Долохов. Мы познакомились в поезде. Его семья перебралась в Лондон в мае, а в сентябре он уже ехал на учебу. Я сразу почувствовал опасность от мальчишки. Быстро подружились, ещё и на Слизерин попали. Полукровок здесь не любят, но староста был хорошим. Он помог нам освоиться. Старостой был Джаспер Яксли, старший брат Корбана, — Гермиона улыбнулась. — Затем старостой на три года стал Юлий Кэрроу, при нём жилось хуже, а потом уже я.
— То есть вначале вас было двое?
— Да. Во втором семестре второго курса я закрылся. Тому виной Дамблдор. Подробности пока не могу рассказать. Возможно, когда-то покажу тебе эти воспоминания, но сейчас не могу.
— Я не требую, — Гермиона нежно поцеловала соски парня, затем шею, а после губы.
Том немного успокоился и продолжил свой рассказ, пока Гермиона поглаживала его член.
— На третьем курсе Лестрейнджа, Розье, Нотта и Эйвери зажали десятеро семикурсников: шестеро из Пуффендуя и четверо из Гриффиндора. Мы с Антонином не могли пройти мимо драки, тем более мне нужна была сила и власть в среде исконно чистокровных семей. Мы пошли драться с ними, но мы дети, а они почти взрослые. Нас лишили палочек, и в ход пошёл я с беспалочковой магией, которой владею с шести лет, — Гермиона хмыкнула, — а из леса призвал змей. Мы дрались на окраине Запретного леса. Мой парселтанг их почти до смерти довёл, как и молнии. Мы с Долоховым просто ушли, а вечером они сами подсели к нам за стол. С тех пор всегда вместе. Они мои друзья, но истинный друг один — Антонин. И я обожаю этого любителя водки.
Гермиона засмеялась, как и Том. Ей нравилось видеть беззаботность на лице юноши, нравилось видеть его улыбку.
— Ты пугаешь и завораживаешь.
— Могу сказать о тебе то же самое.
— Я грязнокровка.
— Моя тёмная Королева. Ты изучаешь меня — для чего?
— Мне хочется узнать твой вкус.
— Хорошо.
— Но никакого дальше секса.
— Как пожелаешь. Я не насильник.
— Ты аспид, Реддл! Сущий дьявол!
Он ухмыльнулся и притянул её к себе за поцелуем. Они целовались недолго, Гермиона опускалась губами всё ниже, пока не провела языком по стволу, а после по головке, и Том дёрнулся бёдрами. Жест был чисто механическим, но Гермиону воодушевила реакция парня на её действия. Обхватив ствол рукой, начала посасывать головку, и Лорд издал стон. Возле неё не нужно сдерживаться, можно показать и другую сторону души.
Гермиона почувствовала пальцы в волосах и поняла, что ему хочется больше. Она разрешила насаживать свой ротик на член слизеринца. Ведьма знала, что он на пределе, знала, что надолго его не хватит, и оказалась права. Издав рык, он кончил ей в глотку. Как примерная ученица, девушка всё проглотила и потянулась за своим недопитым бокалом вина, которым оставила на прикроватной тумбочке.
Она глядела в расслабленное лицо Реддла, который до сих пор не открывал глаз, пытаясь отдышаться.
— Как же я тебя хочу, — он открыл глаза, и Гермиона утонула в чёрных омутах.
— Не всё сразу, милорд, — язвила волшебница.
Реддл рыкнул и резко перевернул слизеринку на спину. Бокал выпал из рук и чудом не разбился, наверное, смятое одеяло спасло. Гермиона тяжело дышала, упираясь рукой в грудь парня.
— Ты пообещал.
— И не нарушаю слово. Никогда.
Том страстно впился в её губы, кусая их так, что на утро они опухнут, затем оставил след на шее, которая оказалась эрогенной зоной девушки. После он снова вернулся к губам, пока его пальцы сжимали бёдра ведьмы.
Он запустил руку меж её ножек и обнаружил, что лобок выбрит. Скорее всего, это мода нового тысячелетия. Не давая ей возможности сказать, он провёл пальцами по клитору, и она зашипела ему в губы, пронзая плечи юноши ногтями. Победная ухмылка не могла не исказить его лицо, он начал теребить пальцами чувствительный бугорок. Гермиона закрыла глаза и тяжело застонала.
— Ты никогда себя не удовлетворяла?
— Удовлетворяла, но ты… ты делаешь всё… Мерлин, ты чёртов Волдеморт! Как хорошо!
— Моя невинная девочка.
Он запустил в неё два пальца, но не переставал теребить клитор. Гермиона кричала, насаживаясь на его пальцы. Он снова припал к шее ведьмы и ещё сильнее начал насаживать её на свои пальцы, пока не почувствовал соки на них. Девушка выкрикнула его имя и обмякла. Сил не было, а Реддл победно улыбался.
— Ты будешь моей, Грейнджер. Не сегодня так завтра. Отныне ты в моих сетях.
— Я ещё сопротивляюсь…
— Нет, ты капитулировала.
Реддл лёг в постель и притянул девушку к себе, заставляя забросить на него ногу.
— Может, снимешь футболку? Так будет приятнее спать.
— Обойдёшься.
Том хмыкнул и поцеловал шатенку в волосы. Обоих одолевал сон, поэтому противиться природе тела не было смысла.
Гермиона проснулась одна, Том решил не смущать её. Он читал книгу в гостиной, пока ведьма чистила зубы и посещала туалет. Выйдя к нему в форме с сумкой, улыбнулась.
— Идём на завтрак? — спросила она.
Том улыбнулся, поднялся и плавно подошёл к ведьме, нежно целуя её губы.
— Да.
Он умел смущать, притягивать и влюблять.
— Какой твой план на меня?
— Влюбить, соблазнить и приручить.
— Расчётливый ползучий гад.
— Да, моя змейка.
Он забрал из её рук сумку, положил на диван, и взяв девушку за руку, повёл на завтрак. Они вошли одними из первых, но слизеринский стол почти заполнили студенты. Они сели так, чтобы видеть гриффиндорский стол.
— Как спалось? — улыбаясь, спрашивал Долохов.
— Ты сейчас получишь подзатыльник, — пообещала Гермиона, и парни засмеялись.
— Вы о Гермионе слишком пошлого мнения, — заявил Том.
— Ой, только не говори, что такая красотка подарит цветок невинности тебе, а ты её ещё ни разу не трахал, — шутил Нотт, но Реддл только ухмыльнулся, а Гермиона, покраснев, решила опустить голову. — Ого! Гермиона, прости. Я… Я думал, что ты такая, как все.
— Всё в порядке.
— У тебя же был болгарский чемпион-ловец, разве нет? — удивился Розье. — Насколько он был старше?