— Не вопрос, — хмыкает он, — если объяснишь, в чём дело!
Я потёрла лицо, и немного отстранилась. Его близость сбивала меня с толку. Аромат горячей кожи, жаркие ладони, что замерли на моей талии. И взгляд серых глаз, который режет, вскрывает все мои страхи. Я трепещу перед ним до сих пор. Особенно когда он так воинственно настроен. Особенно когда он по пояс голый, Особенно когда я сама сгораю от желания снова воссоединиться с ним по-настоящему.
Но я не могу!
Перешагнуть через себя, и закрыть глаза. Я так боюсь увидеть в его глазах досаду, когда он увидеть меня. Так боюсь, что лучше я в очередной раз встану перед ним на колени, и сделаю, минет, только бы он не раздевал меня и не рассматривал. Но только я хочу опуститься вниз, как он перехватывает меня, и насильно усаживает на свои колени.
— Я жду, твоих объяснений, красивая, — внимательно заглядывает в лицо, а сегодня такая лунная ночь, что никакого освещения не нужно всё и так видно. И моё смущение, и мою растерянность.
— Кир, я стесняюсь себя, — выдаю, наконец, я и отворачиваюсь, жду, когда начнет, смеется, или уверять, что все в порядке.
Но Кир молчит.
— Вот значит как, — наконец озадаченно произносит он.
— Да представь себе, я… я… у меня живот, и бёдра расползлись, и грудь словно две боеголовки, — разошлась я.
— Да красивая, я понимаю, что у вас у женщин всё тоньше устроено, но у нас у мужиков всё проще, — хмыкает он, и ловит мой подбородок, смотрит в глаза, — и я тебе по простому и скажу. Ты думаешь, я не знаю, что твоя фигура изменилась. Да я каждый твой изгиб знаю лучше, чем ты.
— Знаешь? — растерялась я.
— Знаю. И мне настолько по хуй, что там у тебя живот, не живот. Ты для меня всегда самая охуенная. Я от одного твоего запаха кончаю. От одних твоих ёрзаний на моих коленях, у меня уже стоит. Понимаю для тебя, возможно, это примитивно. Но я мужик, а ты моя женщина. Поэтому раздевайся, ложись и раздвигай ножки.
— Ты невыносимый пошляк, — я даже раскраснелась, хорошо в темноте, не видно было.
— Скажи ещё, что не знала об этом, когда замуж выходила, — усмехается он, и выпускает меня из рук. Я встаю, сперва поворачиваюсь спиной, но потом передумав, снова лицом к Киру.
— Давай, красивая, я долго не выдержу, рискуешь быть жестко отраханой, — хрипит его голос.
Он так и сидит, раскинув ноги, только откинулся на локти. Между ног отчётливо виднеется возбуждённый член.
— Кир! — возмущаюсь я.
— Я не шучу, — хмыкает Кир, видит, что я медлю.
Я развязываю поясок на халате, стягиваю его с плеч, потом тяну вверх сорочку. Медленно поднимаю её, и когда дохожу до середины бёдер скидываю её через голову.
— Блядь ещё и трусы надела, — ворчит Кир, и видимо не выдержав долгого томления, встаёт и подходит, — на что надеялась-то?
— Что ты отступишь, наверное, — лепечу я, немного ссутулившись, под его пристальным взглядом, и следя за ним.
Кир медленно обходит меня. Он ещё не касается, а я уже чувствую жар исходящий от него. Невидимые импульсы передаются через легкое волнения воздуха, заставляя кожу покрываться мурашками. Заставляя сердце ускорять ритм, а дыхание сбиваться. Встаёт за спиной, и распускает мой высокий хвост, скользит пальцами, пропуская длинные пряди между ними, а потом собирает волосы в руке и натягивает, заставляя голову запрокинуться.
— Ты сама-то в это веришь? — хрипит над ухом его голос, и горячее дыхание обрамляет шею. Тело тут же отзывается, напрягается. Низ живота тянет знакомая приятная нега. — Я же ледокол. Всегда вперёд.
— Да ты ледокол, — сбивчиво шепчу я, повернув к нему голову. — Против тебя не устоять.
— Вот и не пытайся, — отвечает у самых губ, почти касаясь, и шарит по лицу моему своими глазами, впитывая ответную реакцию. Мою прикушенную губу, и прикрытые глаза, и трепещущие крылья носа, ничего не скрыто от него, — и уснуть, сегодня не надейся!
— Кир, — укоризненно шепчу я, но глаз не отважу. Всё падаю и падаю в их темень. Затягивают. Утаскивают. В порочные глубины.
Кир касается моих губ своими, нежно проводит, по самому краю. Легко языком касается, и тут я чувствую, дрожь, пробежавшую по его телу. Вибрации прижавшегося горячего тела. Его судорожный вздох, и мой стон, в раскрытые губы. И опять это лёгкое касание губ, и вздох, уже из моего рта. Аромат табака и мяты тает на моём языке, и я подаюсь ближе, в желании углубить поцелуй, впитать ещё больше вожделенного вкуса. Закидываю свои руки назад, обнимаю его за шею, притягиваю к себе.
Кир скользит горячими ладонями, по всему моему телу, от нежной шеи, и плеч, слегка касается напряженной груди, вырывая мой вдох, оглаживает талию, и такой неидеальный живот. Скользит ниже по кромке трусиков и ниже, между ног. Я откидываюсь назад, уже совсем забыв про свои страхи, отдаюсь на волю чувств.