Только фамилия и осталась, которую я не стала менять.
Впрочем, Ямал тоже исчезает.
Кир не появляется, после того дня.
Я набираюсь, смелости и звоню ему. Но ответа нет. Толи номер сменил, толи заблокировал меня.
Потом меня увольняют с работы.
Ашот Гургенович, выдумывает ряд причин, почему я теперь не востребована в его ресторане, и почему он вынужден отказаться от моих услуг, но только мне всё понятно. За этим, как и за разводом, стоит Кир.
Директор выплачивает мне три зарплаты, за сокращение, причём, судя по размеру, своих. На этом он прощается со мной, и мне ничего не остаётся, как уйти.
Устраиваться бежать сломя голову на новую работу, необходимости нет. Денег достаточно, тем более ещё остались те, что я готовилась вернуть Киру.
Беспокоит другое, чего добивается Кир?
Исчез, но незримо присутствует в жизни, проблемы решает, наверняка следит.
Набраться смелости и съездит в одно из его жилищ?
С Кира станется меня послать. И раз он ушёл, то может и не стоит так упрямо его возвращать.
Ну да, сердце ноет, и воспоминания тревожат, почти ни ночи не проходит, чтобы не снился этот гад! Но я же не его придаток. Я самостоятельный человек. Самодостаточный! Я же понимала, что рано или поздно это закончиться. И как же давно было желание, чтобы всё это завершилось.
И вот оно завершилось.
Я сосредоточилась на сыне. Мы, наконец, стали проводить вместе больше времени. Андрейка был счастлив, ну а я вдвойне. Под лучами его счастья моя грусть отступала, тревога рассеивалась.
Почти сразу позвонила Иришка, и позвала к себе на работу. У них освободилось место портье, она могла составить мне протекцию. Мне не привыкшей сидеть дома, эта новость пришлась по душе, и уже через неделю я стояла за стойкой, проходя стажировку у Иришки.
Самый модный отель в нашем городе. Очень большой и красивый. При нем работал шикарный ресторан, и поэтому народу было много. Работа была сложная, но интересная. Я быстро отточила процесс, и вскоре, уже действовала по наитию, когда Ира была занята, или отсутствовала.
И благодаря всем этим новым эмоциям некогда было грустить, копаться в себе. Нужно было успевать, хватать всё на лету, потому что хотелось остаться здесь. Закрепиться.
Поэтому когда постоянно стало тянуть внизу живота, я не обратила на это внимание. Ну, тянет и тянет. Предвестники месячных, так бывает. Особенно болел, когда простою весь день на ногах, или по лестницам побегаю.
И когда в очередной раз, тянущая боль сковала низ живота, я вытянула из кармана свой телефон. У меня там была программка, женский календарь, который отслеживал мой цикл. Я хотела посмотреть, когда уже начнутся эти месячные. И глянув на экран, телефона, чуть не сползла под стойку.
Пятый день задержки. За всеми этими переживаниями и новыми впечатлениями не обратила внимание, что месячные не пришли во время.
Я попросила напарницу Лену, покараулить, а сама нетвёрдой походкой пошла в туалет. Был у меня в сумочке дежурный тест на беременность.
— Не может этого быть! — спустя несколько минут, он показал мне две полоски.
Я ведь принимала таблетки, те которые мне назначили клинике, в которую меня возил Кир.
Но с фактами не поспоришь, хоть я и попыталась, сделав ещё парочку тестов, надеясь, что предыдущий был ошибочный. Но куда там!
— Так, сначала к гинекологу, — по деловому заявляет Иришка, когда я ей излила душу, — потом, что-то можно решать!
— Что решать? — повторяю за ней. — Нечего тут решать! Я не собираюсь рожать от бандита, тем более которого и след простыл!
— Без врача тебе всё равно не обойтись, так что записывайся на приём, — отрезает подруга.
— За что мне это? — поднимаю глаза к потолку, гостиничного ресторана, где мы с Иришкой устроились на обед.
— Юль, может разыскать его? — спрашивает Ира, копаясь вилкой в салате. — Я могу Паше позвонить, через него попросить встретится с тобой.
Я думала об этом, но как, то уж совсем я жалко выгляжу. Беременная брошенка!
Ушёл, значит ушёл.
— Это же, и его ребёнок. Он по идее должен знать! — продолжила тем временем подруга.
— Да плевать мне, чего он должен, — вздыхаю я, — не буду я ему ничего говорить.
— Ну, дело твоё, — неодобрительно смотрит подруга.
— Ир, ты же не скажешь, не из каких добрых побуждений не скажешь! Дай мне слово! — вижу, что она опускает глаза, и совсем не одобряет моих намерений, но сделать всё равно ничего не может
— Даю слово, — глухо бросает в ответ.
Так-то лучше.