Военврач, подполковник армии США Джонатан «Джон» Смит, прислонился спиной к краю утеса и в последний раз огляделся. До чего же здесь красиво!
Отсюда, к югу, открывался умопомрачительный вид на западные склоны Каскадных гор – сине-голубые вершины, на которых ледники уживались с вечнозелеными лесами. Предгорья были окутаны дымкой, сквозь которую пыталось пробиться золотистое сияние восходящего солнца.
Поворот головы вправо – и он увидел размытые очертания горы Св. Елены и тонкую струйку пара, поднимающегося из ее кратера. Это напомнило Смиту давно прошедшие летние дни, испытанные им трепет и восторг, когда отец и дядя Ян впервые взяли его с собой в чащобу Йеллоустоунского национального парка.
Воздух был холоден и сладок. Он с наслаждением вдохнул его напоследок и отступил от края обрыва.
Его тело плавно развернулось на девяносто градусов. Страховочная система, соединенная с толстыми зелеными нейлоновыми веревками, приняла на себя напряжение, карабин, щелкнув, затормозил вращение. Все было в порядке. Вцепившись в веревку и упершись рифлеными подошвами альпинистских ботинок «Даннер» в покрытый лишайником базальт, он стоял на отвесном склоне горы. Все это было так ново и так возбуждающе! Черт, разве сравнится с этим работа в затхлой лаборатории!
– Хорошо, подполковник! – прогремел снизу усиленный громкоговорителем голос инструктора. – Оттолкнитесь от скалы и потихоньку спускайтесь!
Наверху курсанты, товарищи Смита, одетые в такую же камуфляжную форму, как и он, застыли в ожидании команды. Им предстоял спуск на веревке – практически свободное падение – с высоты в пятьдесят метров. Смит напоследок подергал трос, проверяя его на прочность, а потом оттолкнулся ногами от скалы и полетел вниз, позволив карабину свободно скользить по веревке.
Смит постоянно пытался выровнять собственную жизнь, балансируя между своими ипостасями: солдата, ученого, врача и разведчика. Но, несмотря на богатый опыт в самых разных областях человеческой деятельности, курс боевых действий в горах давался ему с трудом.
Три недели назад он с головой бросился в пучину тренировочной программы и не разочаровался в этом. Нагрузки, от которых трещали кости, и железный режим помогли ему прийти в себя после долгих дней, в течение которых он был заживо погребен в подземельях Форт-Детерика, где располагался Военно-медицинский исследовательский институт инфекционных заболеваний, сокращенно ВМИИЗ. Он восстановил забытые воинские навыки и приобрел новые: умение ориентироваться на труднопроходимой местности, выживание во враждебной окружающей среде, искусство маскировки и меткой стрельбы. А еще – его ввели в мир альпинизма. Смит узнал, как пользоваться «кошками», болтами с кольцом и крюком, геологическим молотком, и, главное, он научился доверять веревке и страховочной «упряжи» альпиниста, преодолевать естественный страх человека перед высотой перед тем, как прыгнуть в пустоту.
Стальной карабин зажужжал, скользя по веревке, толстые перчатки Смита нагрелись от трения, а ботинки гигантскими прыжками – по семь метров за один раз – стали ударяться о склон скалы, отталкиваясь от него снова и снова.
– Спокойней, сэр, – прозвучал голос снизу.
Он оттолкнулся от утеса в третий раз, скользнув по натянутой, как струна, веревке, которая протестующе взвизгнула и даже слегка задымилась.
– Спокойней, подполковник! Спокойней! Спокойней! Я сказал спокойней, черт побери!
Смит затормозил и повис в нескольких футах от земли, покрытой толстым ковром хвойных иголок, а затем, слегка подтянувшись, чтобы веревка ослабла, расстегнул карабин и, освободившись, спрыгнул вниз. Сзади к нему подошел коренастый сержант-рейнджер в берете песочного цвета.
– Извините, что наорал на вас, подполковник, но вы же сами понимаете: офицер из старшего командного состава может сломать себе шею так же легко, как сержант или рядовой.
– Верю вам на слово, Топ, – усмехнувшись, ответил Смит.
Инструктор по альпинизму прослужил в общей сложности двадцать лет – сначала в Семьдесят пятом десантном полку, а затем в знаменитой Десятой горной дивизии, поэтому на правах ветерана мог позволить себе вольности в обращении даже с подполковником.
Смит, уже успевший немного прийти в себя, расстегнул ремешок шлема под подбородком.
– Я вас понимаю, сержант. Там, наверху, я действительно малость увлекся. Обещаю в следующий раз действовать строго по инструкции.
Инструктор удовлетворенно кивнул.
– Хорошо, сэр. А в целом спуск у вас получился неплохой, если не считать излишней лихости.
– Спасибо, Топ.
Инструктор вернулся на свое прежнее место, чтобы следить за спуском других курсантов, а Смит вышел на поляну у подножья скалы, избавился от страховочных ремней, снял шлем и достал из просторного кармана сложенную вчетверо панаму. Расправив и приведя ее в более-менее приличный вид, он надел панаму на темные, коротко остриженные волосы.
Джон Смит был мужчиной сорока с небольшим лет – с широкими плечами, узкой талией и крепкими мускулами. Последними он был обязан как постоянным тренировкам, так и энергичному образу жизни. Он обладал мужественной красотой. Его загорелое лицо с безукоризненно правильными чертами было всегда сосредоточено и, пожалуй, чересчур неподвижно – возможно, из-за того, что ему приходилось хранить множество тайн. Его глаза необычного темно-синего цвета обладали способностью смотреть так, словно он видел человека насквозь. Многие мужчины ощущали при этом неприятное беспокойство, женщины находили это возбуждающим.
Набрав полную грудь свежего горного воздуха, Смит присел у подножья гигантской дугласовой пихты. Это был мир, в котором он когда-то жил. В начале своей карьеры, еще до прихода в Военно-медицинский исследовательский институт США по инфекционным заболеваниям, он служил военным врачом в войсках особого назначения. То было хорошее время – время опасностей и крепкой мужской дружбы. В его тогдашней жизни случались разочарования, находилось и место для страхов, но все равно Смит вспоминал его с удовольствием.
В последние несколько дней его все чаще посещала одна и та же навязчивая мысль: а может, попытаться вернуть то время? Заключить еще один контракт со спецвойсками и хотя бы еще немного послужить в настоящей армии?
Впрочем, в глубине души Смит понимал, что все это – не более чем фантазии. Он нынче находился в слишком высоких чинах, чтобы вернуться к полевой службе. Максимум, на что ему теперь приходилось рассчитывать, так это бумажная работа в каком-нибудь штабе и, возможно, даже в пределах кольцевой дороги, опоясывающей Вашингтон. Кроме того, он вынужден был признаться самому себе в том, что его теперешняя исследовательская работа имеет крайне важное значение. ВМИИЗ являлся передовой линией обороны Америки от угрозы биологического терроризма и опасности проникновения в страну страшных инфекционных заболеваний, которые все чаще вспыхивали в различных уголках планеты. А он, Джон Смит, находился на переднем крае этой линии обороны. Он делал большое, важное дело, и от этого было невозможно отмахнуться.
И, наконец, у Смита имелось еще одно серьезное задание, которое, впрочем, никогда не найдет отражения в его послужном списке. То, в основе которого лежал кошмарный, маниакальный проект «Аид» и смерть доктора Софии Рассел – женщины, которую Смит любил и на которой собирался жениться. Это был его долг, не выполнив который он никогда не сможет обрести душевный покой.
Смит прислонился спиной к покрытому мхом стволу дерева и стал смотреть, как его товарищи, выстроившись в цепочку, один за другим спускаются с горной вершины.
И все же, несмотря ни на что, сегодня был отличный день! Пускай недолго, но ему все же удалось снова побыть солдатом!
Загородная резиденция президента США Кэмп-Дэвид
Загородная резиденция американского президента Кэмп-Дэвид расположена в семидесяти милях от Вашингтона, на территории национального парка в Катоктинских горах. Ее строительство закончилось в разгар Второй мировой войны, когда, беспокоясь за безопасность президентской яхты «Потомак», Секретная служба настояла на том, чтобы подыскать для президента Франклина Делано Рузвельта новое, более укромное и надежное место для отдыха и размышлений неподалеку от столицы.