А еще Вассерман решил допрашивать золотоволосую Таню, от сладострастных мыслей о которой он, Вадим, весь становился будто наэлектризованный. Да, по характеру он — человек завистливый, самолюбивый. Ну и что? Ему еще до войны было не по себе от того, что Таня не смотрит на него. Сама соплячка, а он уже заканчивает университет…
Как было укротить свою злость на Таню, когда она смотрит влюбленными глазами на Андрея Стоколоса, этого байстрюка от пограничников, воображавшего себя полководцем? Как мог он приказать своему сердцу быть безразличным к ней, когда вдруг заметил, какими преданными глазами смотрит она на пленного Артура? Разве этот обреченный на смерть латыш красивее его, Вадима? Что хорошего увидела она в узнике Вассермана? Или у нее свет клином сошелся на этих пограничниках?! Не хватало еще третьего для комплекта — Гната Тернистого. Тот тоже был неравнодушен к ней…
Да, его охватила такая злость, что не жаль было и самой Тани, когда ее нежную ножку прострелил штурмбанфюрер Вассерман, не добившись признания, где спрятана та самая драгоценная сабля.
Сказала бы, и все! И никаких мук!
И уж совсем зависть разбудила в нем зверя к тем, кого уважала, а то и любила Таня. Оставшись с раненой по приказу Вассермана на случай, если девушка в бреду, возможно, станет говорить и про саблю, он все же обесчестил Таню. Отомстил сразу и Андрею, и Артуру, и Гнату и был доволен, что Таня, так похожая на Изольду из немецкой рыцарской легенды, все же досталась ему, пусть и раненой, пусть и в бреду, но не им — ее воздыхателям.
А еще история с Надеждой Калиной… Словно налитое соком красное яблочко, Надежда не обращает на него никакого внимания! Созданная будто для любви с настоящими мужчинами, каким считал он себя, она отдалась Ивану Оленеву, примаку, инвалиду. Что увидела в сибирском медведе красавица Десны? Наверное, назло ему, Перелетному, она взяла себе в мужья безрукого Ивана и этим самым словно заслонилась от него щитом. А чем кончилась беседа штурмбанфюрера с Надеждой?.. Сказала бы, где спрятана та сабля, может, и село не было бы уничтожено под корень. Вот так кончается игра молодежи в «несгибаемых революционеров» со штурмбанфюрером и самим Гитлером!..
«Мерседес» так трясло на ухабах, что Перелетный то и дело тыкался лбом в спинку переднего сиденья.
Бремк тоже думал о своей жизни. Он вспомнил, что родился в верующей семье, и просил бога пощадить его, дать ему пожить еще хотя бы немного, хоть бы полчаса. Но, вымаливая у всевышнего жизнь, Бремк держал автомат в сторону пленницы, чтобы в случае чего исполнить приказ Вассермана, — он был верен присяге фюреру, которую дал еще в тридцать третьем году, когда в одну из февральских ночей загорелся рейхстаг. С того времени пожары неизменно сопровождают Бремка на его жизненном пути, особенно здесь, на Украине.
В отличие от Перелетного и Бремка, у Магера страх не вызывал никаких воспоминаний. Он придал ему рассудительности, азарта, что часто случается с опытными солдатами, действующими на грани жизни и смерти. Левая нога Магера была все время в напряжении — переключала коробки скоростей, правая нажимала на педаль газа. Впереди, сзади, по бокам ползли десятки машин, и надо было внимательно смотреть по сторонам, чтобы не случилось аварии.
Тяжелые и средние танки, рассредоточившись в боевую линию, вот-вот должны были появиться на шоссе.
«Проскочить бы!..» — это была единственная молитва, которой жил Магер.
— Панцер! Панцер!..
— «Тигер»!.. — раздались крики солдат.
Магеру показалось, что он ослышался. Неужели с другой стороны шоссе появились немецкие танки? Хотя в этой огненной круговерти все может быть.
Вокруг стоял дым, чад. Разлитый бензин из пробитых баков горел на сотни метров от дороги. Без умолку трещали пулеметы, били орудия, скрежетало под гусеницами тягача железо. «Мерседес» полз по обочине, пытался вырваться из этого ада.
«Хотя бы отказал мотор или лопнула камера! Хотя бы осколком или пулей убило Бремка! Ишь, как намотал на свою руку конец моего «налыгача»!» — Надежда с ненавистью взглянула на эсэсовца. И вдруг увидела неподалеку танки. На броне — красноармейцы. С автоматами, в пилотках и танкошлемах.