Из рации донесся приглушенный голос:
— Виктор, брат! Где твои «лапти»? Как дела?
Это проявил беспокойство командир стрелкового корпуса генерал Мартисян, с воинами которого танкисты Майборского взаимодействовали, с тех пор как начали наступление на Украину с южного крыла Курской дуги. Тяжелые «КВ» и средние «тридцатьчетверки» с облепившими их, будто пчелы вощину, автоматчиками отрывались обычно на несколько десятков, а порой и на сотню километров от пехотных подразделений генерала Мартисяна, вклинивались в оперативную глубину противника и наводили ужас на немецкие гарнизоны в селах и городах в междуречьях Ворсклы и Псла, по берегам Хорола, Сулы, Удая…
Так было и на этот раз.
— Брат, Акоп Сурамович! «Лапти» на Десне, — усталым голосом ответил Майборский.
— Все понятно. Будь здрав!..
Танки возвратились в село. На броне машин — раненые и убитые воины.
Выбравшись из «КВ», Майборский глубоко вдохнул предвечерний воздух, настоянный на запахах сосновых боров, лугов и чистой воде Десны. Попробовал согнуть раненую руку. Поддалась. Значит, плечо и предплечье целы.
«Да, — улыбнулся Майборский. — Комбинезон для танкиста все равно что кольчуга для рыцаря…»
В селе танкистов встретил член военного совета фронта Зиновий Тимофеевич. Он обнял комбрига и, глядя в его законченное лицо, произнес:
— Я доложил Ватутину про ваш бой. Спасибо вам большое от Николая Федоровича. Командующий сказал: «Генерал Гот не прошел! А наши танки пройдут на тот берег и возьмут Киев!» Как ваша рана?
— Терпеть можно, — улыбнулся Майборский, довольный похвалой Ватутина. — Хлопцы уже оказали помощь.
— Как думаете: стоит послать несколько «Т-34» и батальон мотострелков навстречу нашим главным силам?
— Я за это! — кивнул Майборский.
— Так и сделаем. А вы немного поспите, еле держитесь на ногах. Я пройдусь по подразделениям, проведаю раненых. — Зиновий Тимофеевич подкрутил кончик уса, вынул из кармана носовой платок и стал вытирать им лицо комбригу.
— Я сейчас умоюсь, — смущенно произнес Майборский.
В его глазах тлели огоньки, похожие на далекие звезды, что одна за другой загорались в уже прохладном сентябрьском небе. Над лугами оседал туман…
12
В запорожском «Вольфшанце» («Волчьем логове») еще все жило пребыванием здесь фюрера. Две недели назад он приезжал в штаб армий группы «Юг» на очередное срочное обсуждение сложившейся ситуации и новых планов. После его отъезда прошло уже десять дней, а командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Эрих фон Манштейн до сих пор не мог избавиться от ощущения, что он вдыхает испарения жареной и квашеной капусты, морковного пюре и других вегетарианских блюд аскетичного фюрера.
Главный бункер группы армий «Юг» окружали деревянные бараки, в которых расположились спецслужбы и казино, а вся территория была обнесена высокой оградой из колючей проволоки. В самом большом бункере, похожем изнутри на купейный вагон, где должен разместиться Гитлер и эсэсовцы «лейбштандарта» (батальона личной охраны фюрера), прорубили окно на север. Южное окно замуровали — Гитлер не любил, когда в окно заглядывает солнце. К северной стене перенесли огромный дубовый стол на ножках в виде львиных лап. Чтобы не осталось вообще никаких следов южного окна, фельдмаршал приказал повесить на этом месте огромный портрет фюрера.
Гитлер приезжал в Запорожье в штаб Манштейна и в феврале сорок третьего года. Тогда он был очень нервен и разгневан за поражение 6-й армии под Сталинградом. Зол был и на своего любимца в ту пору генерал-фельдмаршала Манштейна — он не смог своей группировкой «Дон» деблокировать кольцо русских и, пробиться к окруженным под Сталинградом войскам Паулюса. Для гнева у фюрера были и другие причины: немцы уже потеряли Харьков, Ахтырку, Павлоград, Новомосковск, а танковый батальон русских остановили всего в двадцати километрах от Запорожья.
Гитлера тогда сопровождала его генеральская свита: Кейтель, Йодль, Цейтлер.
В феврале сорок третьего года фюрер решил воспользоваться отсутствием второго фронта на европейском континенте и почти полной приостановкой англосаксами военных действий в Африке. Он перебросил на Украину из Франции, Бельгии, Голландии 23 дивизии, из них 5 танковых. В ряды вермахта было мобилизовано около миллиона немцев.
Теперь Гитлер сосредоточил на Украине такие силы: 1-я танковая армия генерал-полковника фон Маккензена, сына известного фельдмаршала первой мировой войны, — она составила левое крыло группы «Дон» и была усилена одиннадцатью дивизиями, из которых четыре танковые: была сформирована группа армий «Юг» под командованием «героя Севастополя» генерал-фельдмаршала Манштейна — в нее вошли 1-я танковая армия Маккензена, 4-я танковая армия генерал-полковника Гота, соратника Манштейна с времен 1939 года по фронтам на западе и на востоке, 6-я армия генерал-полковника Холмудта, базировавшаяся на Крымском полуострове, 8-я армия генерала Венка, которая была в центре войск группы «Юг», а также оперативные группы «Кемф» и «Холлидт».