Пролог
Стук каблуков эхом разлетался по коридору. Тишина была словно осязаема, слуги попрятались, боясь попасть под горячую руку Владыки. Как же, седьмая жена рожает, и не факт, что и эта не скончается так и не разрешившись от бремени.
Траутвейн не боялся Владыки, он был придворным магом ещё при Изначальной, и предупреждал, что проклятье не даст родиться наследнику, пусть и прошли уже сотни лет, так и будут бастрады занимать трон, пока истинная наследница Изначальной не взойдёт на него.
Каурт Пятый сидел на коленях у алтаря, но не молился, видимо уже не было ни веры ни сил.
Придворный маг, коснулся плеча мужчины :
— Владыка, приношу соболезнования и поздравления. Ваша супруга скончалась, но успела родить двоих детей.
— Кто? — прошелестел Владыка...
— Лития успела дать им имена Линаллиэль и Тараниэлль. Это были последние слова, магия их приняла
— Никому пока не сообщай. - Мужчина тяжело поднялся, возраст и груз жизни давали уже знать о себе, как никак уже пошла третья сотня и он уже не надеялся увидеть своих детей, а бастрадов у него не было. Сперва свято хранил верность первым жёнам, а потом так и не вышло. Именно поэтому Владыка верил, что проклятье Изначальной на нем закончится. Ведь трон может занять только носитель её крови.
— Я Вас понял, Владыка.
Глава 1
— С бешеной псиной только так: или ты её или она тебя, так же и с жизнью.... Борись дитя, зубами вгрызайся, если нет больше сил руками отбиваться! - дед Каин уже был почти слеп, он давно перевалил за третью сотню, но руки ещё крепко держали деревянный брусок, из которых он выстругивал чудные вещи. Со всех уголков нашей необъятной Сернелии приезжали к нему за амулетами, будь то купцы на продажу, или отчаявшиеся для личного счастья.
Всё моё детство прошло здесь, переодически заглядывал отец, однако, никаких родственных чувств между нами не было, дед Каин был большим отцом для меня, он же меня и растил.
Здесь прошла моя учёба стрельбе из лука под его руководством, а так же охота и сражение на мечах. Я не знаю зачем мне это, но дед говорит, что каждый должен уметь отстоять свою жизнь, а потому и рукопашному бою меня тоже учили. Но и про грамоту не забывали. Папенька выписал мне столичных учителей. Сперва только грамоте и Арвийсскому языку, но дед настоял и на других предметах, таких как математика, география, история, алхимия и физика,и ещё пять других языков заграничья. Не знаю зачем, но теперь мои знания не уступают институтским, за что огромное спасибо. Дружбы с местными ровесниками не сложилось, нам просто поговорить не о чем, не считая одного мальчика, он иногда приезжал в наши края к дальним родственникам, держался со всеми отстранённо, и со мной порой тоже, пока однажды мне не пришлось за него заступиться, когда толпа мальчишек решила его проучить, дабы нос не задрал, Себ шипел и смотрел на меня исподлобья, пока деда обработывал нам особо сильные раны. - Зачем ты залез в драку? Я тебя просил? - грубо бросил он.
-Слушай, я твоей благодарности не прошу, но и смотреть как толпа избивает одного не в моих правилах, меня не так воспитали--вот и весь мой ответ, но как ни странно, именно мой ответ и положил начало нашему общению. Мне было тогда девять, а Себу одиннадцать, четыре года подряд он приезжал каждое лето и привозил с собой интересные книги или модели кораблей, в позапрошлом и прошлом году он не приехал, как и в этом, и ни письма, ничего, он просто пропал. Скука одалела меня, жизнь опять потекла тихо и размеренно, меня спасали только книги и рассказы деда Каина.
И вот, на шестнадцатой весне моей жизни, во мне проснулся дар Ледяного дракона.
А произошло это около полугода назад. Весна нынче вышла жаркая, лето порой таким не бывает, так пекло, что захотелось искупаться.
Ногу свело судорогой. Вот я тону, вся жизнь промелькала перед глазами - а вот я уже в небе, тело моё во много раз больше обычного, откуда то взялись крылья, а из горла вырвался рык, который превратил озеро в каток.
Ещё даже испуг толком не пришёл, а дед уже тут как тут.
— Вот значит оно как- выдохнул старик... - давай оборачивайся, дитя, покумекать надо, как дальше быть.
Вновь возмущенный рык из моего горла, ибо и не знаю как обернуться обратно.
Дед все понял.
— Ну, лети так домой, коли обернуться не можешь, успокоишься и снова собой станешь. Лети лети, мне тебе много рассказать надо, не думал, что так рано, но судьбе и Изначальной виднее, когда то Самое время...