Девушке пришла в голову мысль, что месть может быть и другой. Скорее похожей на чирей или рану, которые сверху вроде бы зажили и радуют здоровой кожей, но внутри нарыв остался. И будет болеть и накапливаться, пока не вскроешь это и не вычистишь нагноение. Что ж, настало время и ей вычистить старые обиды!...
-Ученица Лан, ты же понимаешь, что ты девушка, а девушка так не поступает? Верно?
-Да, старейшина Сюй! Я понимаю! Просто….
-Ох уж это «просто»! А как по мне, так это просто ни в какие ворота не лезет! – старейшина посмотрел на нефритовую табличку в руке и стал цитировать отчёт стражников. – «Ученица секты Опадающей листвы Лан взяла с соседнего стола утку по-летневетровски и засунула её в заднепроходное отверстие господина Лю Мо, разорвав его при этом не менее чем на три сантиметра». Вот что это? Как?! Как это тебе в голову пришло?
-Я… я извиняюсь… - пробубнила под нос Тяньша. Ну как объяснить старейшине, что этот самый Лю Мо, когда самой Тяньше было восемь лет, разозлил огромного гуся и бросил его к ней? Гусь тогда с полкилометра гнался за девочкой, кусая её и хлопая крыльями. У неё вся спина в синяках была после этого! Ну а вчера вечером гуся рядом не было, зато она увидела запеченную утку на соседнем столике, ну и…
-А вот это. «Ученица лан сломала родовое сокровище семьи Лю и стала запихивать его в рот старейшины семьи Лю – Лю Синь и громко кричала «Теперь в твоём животе будет больше чести и достоинства, чем во всей вашей обосратой семейке!»».
-Ну, оно просто так называется, вот мне и подумалось…
-«Подумалось»! Ну надо же! Всё же «подумалось»! – брови старейшины Сюя взлетели, будто он не мог поверить в то, что прочитал. – Ну а вот это! Вообще непонятно, как воспитанная девушка вроде тебя могла додуматься до такого! «Схватила два шампура для приготовления мяса на открытом огне, сняла штаны с Лю Тэнфея и проколола его мошонку этими шампурами так, что он не мог самостоятельно их вынуть».
-Он это заслужил! – запальчиво воскликнула девушка, но быстро скисла под тяжелым взглядом старейшины.
-Не сомневаюсь. – старейшины Сюй отложил нефритовую табличку, сложил руки в замок и осуждающе покачал головой. – Понимаешь, Тяньша, ты же не какая-нибудь разбойница или дезертирша во время войны. Ты – ученица секты Опадающей листвы! Вот тот листок, что висит у тебя на шее, наглядно это подтверждает. И ты должна соблюдать и поддерживать репутацию секты, а не втаптывать её в грязь такими поступками! Хрен с ними, если б ты их просто убила во время боя. В конце концов, наш мир весьма жесток и смерти – обыденность. Но не пытать же на глазах у кого-то! Впредь постарайся делать подобное только тогда, когда никто этого не видит! Понятно?
-Я постараюсь, старейшина Сюй!
-Не «постараюсь», а «обязательно»!
-Обязательно! – Тяньша вскочила и выкрикнула это, с решимостью глядя на старейшину. Впрочем, решимость быстро сменилась на улыбку. – Так вы на меня не очень злитесь, старейшина?
-Ха! – внезапно Сюй улыбнулся, а выражение лица сменилось со строгого на немного радостное и озорное. – Какие-то деревенские засранцы решили дерзко вести себя с ученицей моей секты, а та в одиночку отправила их всех к лекарям. Чего мне злиться-то? Ха-ха! Так им и надо! Ну ладно, пошли, начало соревнований уже близко, надо не опоздать на жеребьёвку.
-А разве меня выпустят? Мы же в тюрьме.
-К счастью для тебя, – старейшина помахал нефритовой табличкой с отчётом. – независимые свидетели показали, что пострадавшие сами виноваты, посмев неуважительно обратить к ученице секты. И даже попробовали её унизить! Так что вся вина на них, да и ремонт пострадавшей забегаловки тоже им придётся оплатить. К тебе претензий у города нет. Всё, хватит разговоров, пошли скорее к арене.
К счастью, они всё же успели. Получив свой номер – сорок три – Тяньша пошла на скамейки для участников шага Открытия меридиан. Арена представляла собой большое, метров триста, песчаное поле, по одну сторону которого были расположены трибуны для зрителей и судей, поднятые над уровнем поля метра на четыре. А под трибунами располагались помещения для бойцов, лазарет и клетки для зверей, которых иногда выпускали сражаться с бойцами на этой арене. Впрочем, сейчас, когда должны были драться не простые бойцы на потеху публике, а лучшие ученики сект, для них перед трибунами поставили скамейки, чтоб они тоже могли наблюдать за боями.