– Сириус, – вдруг позвала я дракона.
Он как будто понял меня лишь по взгляду – собравшись, сразу замолчал, и напрягся. Безумной милый в своём волнении, такой очаровательный…
– Если у меня получится развестись, я выйду за тебя, – по-простому заявила я, а князь, кажется, в этот миг позабыл как дышать.
На минуту между нами повисло молчание, в котором крылось безумно много. Надежда и нежность, предвкушение и опасение. Но самое главное в этот момент нас обоих переполняло счастье.
– Ты не шутишь? – на всякий случай уточнил Сириус, отчего я заулыбалась лишь сильнее.
– Нет, – покачала я головой. – Я совершенно уверена. Если ты не сомневаешься в своём решении, то и я не хочу застревать в прошлом.
59
В одно мгновение Сириус вдруг подскочил, и не успела я оглянуться, как оказалась у него на руках. Со смехом он кружил меня по нашему маленькому укрытию и успевал целовать. Нежно, упоённо, долго, так что мне не хватало воздуха и горели губы.
Посадив меня на матрас, он устроился за моей спиной и начал раздевать. Намного медленнее, чем одевал до этого. Князь постепенно убирал ткань и целовал каждый сантиметр кожи на моей спине, что оголялся после этого. Чуть придерживая платье руками на груди, я то и дело судорожно вдыхала. Невероятные ощущения захватывали всё моё тело: пробегая вдоль позвоночника, они добирались до кончиков пальцев.
– Сириус, – шепнула я, одурманенная его игрой, и князь тут же приобнял меня так, чтобы видеть лицо.
– Я сделаю тебя самой счастливой женщиной в мире, – порывисто пообещал он, и вновь смял мои губы в поцелуе.
Повернувшись к мужчине, я позволила платью упасть до талии. Пока торопливо расправлялась с завязками на вороте рубашки, дракон порывисто сжал мою грудь. Вмиг у меня ослабели и руки, и сознание – я почти позабыла, чем занималась, вцепившись в белую ткань.
Однако, желая поскорее прикоснуться грудью к разгорячённому мужскому торсу, быстро опомнилась. Дракон благодушно подождал, пока я стяну с него верх, и тут же вновь вернулся к ненасытным ласкам.
Он осыпал мою кожу поцелуями, рисуя языком узоры от шеи до низа живота. А я выгибалась, подставляя самые чувствительные места.
Медленно, почти незаметно, Сириус уложил меня на кровати, оставив без всего. Только кулон-артефакт болтался между грудей, словно дразня. Не успела я опомниться, как «исчезла» и одежда дракона, освободив напряжённое твёрдое естество.
– Есть пожелания на сегодня? – игриво спросит князь, глядя на меня с нескрываемым вожделением.
– Например? – не сразу сообразила я, что мне позволяют выбрать.
– Например, где тебя погладить, – предположил князь, медленно очерчивая подушечками пальцев мой силуэт.
И там, где он рисовал линию, словно оставалось пламя.
– Как приласкать, – предложил он альтернативу, и тут же наклонился к губам.
Очередной поцелуй стал ещё более чувственным. Пока Сириус властно хозяйничал языком у меня во рту, его руки продолжали дразнить чувствительные места. Раздвинув ноги, князь позволил себе нежно провести по контуру моего лона. Не входя внутрь, а лишь дразня. И это сочетание буквально вскружило мне голову.
Тело содрогалась от острых ощущений. Раззадоренная, я не смогла терпеть эту пытку и двинула бёдрами так, чтобы насадиться на палец.
– Ты очень нетерпеливая, – пожурил меня Сириус, прервав поцелуй.
– Просто я сильно хочу тебя, – заверила я, обхвати его шею руками и прижав мужчину к себе поближе. – И да, – решила я, – у меня есть пожелание.
– Какое же?
– Я хочу быть сегодня сверху, – прошептала я и уже думала, как бы мне так извернуться, чтобы уронить мужчину, как внезапно мы перекатились.
Сириус оказался снизу, а я лежала на нём, слегка растерявшись.
– Всё для тебя, – усмехнулся он, заглядывая мне прямо в глаза и словно околдовывая своей нечеловеческой синевой радужки.
– Так просто? – удивилась я, выпрямляясь, чтобы сесть.
Пока лишь на живот дракона, слегка дразня его достоинство.
– Не вижу причин отказываться, – деланно пожал он плечами и ехидно сообщил: – Мне остаётся только лежать и наслаждаться красивым видом. Отличный вариант, надо признать!
– Тогда не вздумай двигаться, – предупредила я хитро и медленно приподнялась на коленях.