— Почему ваш опекун так жесток? Не хотите об этом говорить? — хитро щурился Эдуан.
— Не знаю. Дядюшка чем-то обязан этому человеку, не смеет отказать.
— Итак, вы бежали от нежеланного брака. Сопровождающие вас люди кому служат?
— Мне.
— Где вы их наняли? Когда?
— Моя подруга… — начала Луззи и запнулась.
Герцог прервал ее:
— Не торопитесь отвечать, леди Стоун. Я допрошу их. Они догадаются рассказать про вашу подругу? — увидев, как гостья закрыла лицо руками, смягчил тон. — Не обижайтесь. Мой интерес не из предвзятости. Вы просите заступничества, но скрываете имя того, кто вам угрожает. Отказываетесь называть опекуна, сообщить, кто ваш жених. Не находите это подозрительным?
Луззи, не отнимая рук, отрицательно покачала головой.
— Мне известно, что ваш опекун барон Данетц. Вас сопровождают его люди?
Девушка напряглась и выглянула из-под пальчиков, часто моргая.
— Как вы догадались? Да. Я не решалась сказать. Взаимоотношения между домами Горроу и Данетцов так напряжены.
— Вас сопровождают люди барона? — повторил герцог. — Он знает, что вы здесь?
— Да. Вернее, нет. Он сам направил меня.
Шкатулку на столе Эдуана Луззи заметила сразу, та ли это вещь, о которой говорил дядя? Леди Стоун поборола растерянность, убрала, наконец, руки от лица и перешла в наступление:
— Барону и самому не нравится постылый мне брак, открыто заявить об этом он не смеет. Поэтому устроил мой побег так, чтобы казаться непричастным, — девушка наклонилась вперед, протягивая руку к шкатулке, — скажите, герцог, это та самая, что передала герцогиня Эдуан?
— Откуда вам известно о посылке?
— Ваша матушка рассказала мне. Она велела умолять вас открыть шкатулку в моем присутствии. Что в ней? Могли бы вы показать? Так любопытно.
— Вы знакомы с моей матерью?
— Имела счастье видеть ее перед отъездом сюда.
Герцог встал и прошелся по комнате. Он был озадачен:
— Поведайте, где вас думал прятать барон Данетц?
— Он отправил меня к герцогине Эдуан. Племянницу барона Данетца никто не будет искать там, зная о его неприязни к Горроу. Матушка ваша приняла меня как родную и предложила ехать в Эдунский замок, обещая безопасность и доброе отношение. Единственной ее просьбой было уговорить вас открыть шкатулку, — Луззи замолчала, поймав недовольный взгляд Громма.
Герцог подошел и подал руку, гостья вынуждена была подняться и проследовать к двери из кабинета, выслушивая обращенные к ней не слишком приязненные слова:
— Рад буду оказать вам гостеприимство, леди Стоун, служанка останется при вас, а вот люди барона должны покинуть крепость.
Проводив Луззи, Громм взял в руки шкатулку. Самое время было бы воспользоваться ей в присутствии милой запуганной девушки. Если б вновь испытать чувства, нахлынувшие, когда он открывал изящную коробочку. Герцог поддел пальцем крышку. Голова закружилась, почудился дивный аромат, сердце заколотило так, что Громм прижал руку к левой стороне груди, стараясь унять его. Что это? Желание его исполнилось? Нет, это лишь воспоминание. Воздух по-прежнему тяжел, а в беспокойной мятущейся душе теплится образ тоненького сладкоголосого подростка.
Как было бы приятно ощутить неодолимую тягу не к простолюдинке, а к истинной леди! Почему мать не предупредила о приезде Луззи? Глупые игры! Громм нашел письмо, перечитал его. Ни слова про леди Стоун! Конечно, можно жениться без этого, девушка умна, застенчива… Если б не мучительные воспоминания о менестреле! Надо избавиться от них! Вот и письмо дяди Грэга. Разглаживая серый, испещренный изящными буквами лист, герцог Эдуан вдруг отчетливо увидел горы, орлана, парящего над ущельем, быструю речку с блестящими на солнце гладкими камнями. Напрягая до боли глаза, рассмотрел дорогу, россыпь домиков, рядом с одним сад, в котором копается сухой высокий старик. Кто это? Чей дом? На миг зажмурил глаза и в яркой темноте увидел деда, беседующего с кем-то, у того другого в руках шкатулка.
Надо найти колдуна. Смог одурманить лекарством, пусть теперь избавляет от глупой зависимости!
Луззи вернулась в свои покои, села перед зеркалом. Тщательно наложенная пудра осыпалась, пигментное пятно выступало ярче обычного.
— Ужас, — прошептала девушка сердито, — сколько надо слоев?
Она взялась за пудреницу.
— Думаете, вы не понравились герцогу, госпожа? — хохотнула суетившаяся рядом служанка.