Мадара молча запрыгнул на ветку дерева и двинулся в нужном направлении. Алиса последовала за Учихой. Майрон переглянулся с Араталем, тяжко вздохнул и, вместе с демоном, поспешил догнать сюзеренов.
Цунаде держалась из последних сил. Она не чувствовала ног, что, впрочем, не удивительно, учитывая что её буквально разорвало пополам. Всё тело превратилось в сосуд наполненный болью, а во рту стоял отвратный вкус собственный крови.
Все пять каге были разбиты в пух и прах. Правда, не убиты сразу: Мадаре было скучно, и он просто играл с ними. А потом ему надоело и каге оказались при смерти практически мгновенно. А ведь надеялись его победить. Как глупо вышло. Однако, добивать легендарный Учиха не стал прекрасно понимая, что в таком состоянии они протянут минут десять, максимум двадцать.
Цунаде поморщилась, стирая с лица немного крови и хлопая рукой по древесине.
- Техника призыва. - Прошептала женщина. Голос был совсем сиплый и тихий, говорила Сенджу с трудом.
Кацуи появилась сразу, тут же ужаснувшись состоянию наследницы великого клана.
- Кацуи, у меня к тебе просьба... - С трудом выговорила женщина.
- Конечно! - Перебила Кацуи. - Сейчас я соберу обратно ваше тело.
- Нет... Моё тело... подождёт. - Блондинка на несколько мгновений зажмурилась, подавляя стон боли. - Сейчас... принеси всех каге сюда,... ко мне. Я ещё могу... спасти их. - Цунаде прикрыла глаза. Кацуи всё сделает сама, значит, можно немного передохнуть.
- Изгоняю. - Послышался холодный и властный женский голос. Призывное создание исчезло. Цунаде, почувствовав, что технику прервали, приоткрыла глаза, но толком ничего различить не смогла. Только пару силуэтов. А потом древесный корень, который и разрубил Сенджу напополам, и чью тяжесть она до сих пор чувствовала, исчез.
- Не думал, что ты сможешь прервать технику призыва. - Услышала Цунаде знакомый и уже ставший ненавистным мужской голос.
- Этот слизняк мешал. - Ответил женский голос. - Н-да... А Пятую Хокаге хорошо размазало.
- Справишься?
- По сравнению с Хиданом, это - фигня. - Отмахнулась Алиса и подтащила к женщине вторую часть её тела. - Сейчас соберём. Будет почти как новенькая.
- Хм... Сенджу. - В голосе брюнета скользнул холод. - Лучше оставить её.
- Почему это? - Удивилась некромантка.
- Сенджу. - Пожал плечами носитель Шарингана.
- Пф-ф... Прекрасное объяснение. - Блондинка фыркнула и приступила к лечению. -Принеси остальных лучше, а не стой над душой.
- Почему я? У тебя демон есть, им и пользуйся.
Некромантка приподняла одну бровь и обернулась к демону.
- Эй, Араталь, поможешь мне?
- Нет. - Лаконично ответил тот.
- Но...
Араталь сел на ближайший изгиб корня и показал фак.
- Вот видишь. - Девушка повернулась к Учихе. - Он обиделся. Так что просить помощи мне больше не у кого. Тем более, ты же не хочешь, чтобы на посты каге зашли новички и, чуть что, развязали новую войну.
Мужчина чуть склонил голову и, развернувшись, спрыгнул на землю. Ну что сказать, такого исхода он действительно не хотел. После всех усилий, затраченных на всё происходящее, новая война лет через пять была бы весьма печальным исходом. Хотя договориться с нынешними каге будет не просто. Из-за ожившего гомункула как минимум.
- Чёртов Кабуто. Найду - убью. - Мысленно пообещал себе Мадара, подбирая два ближайших тела и запрыгивая вместе с ними обратно на древесный корень.
Алиса же спокойно лечила уже начавшую приходить в себя Сенджу. Благо, материала, из которого можно было спокойно брать энергию Жизни, было навалом. Так что лечение особых сложностей не вызывало. Хотя размололо кости знатно, да и внутренние органы были сильно повреждены. Но, по сравнению с тем, что было с жрецом Джашина, это - сущие пустяки.
Через несколько минут Цунаде открыла глаза и несколько минут тупо смотрела в небо. Тело ныло, но... Это совершенно не та боль, что испытывала Сенджу несколько минут назад. Женщина попыталась сесть и, как ни странно, это получилось с первой попытки. Блондинка недоумённо моргнула и потёрла онемевшие ноги.
- Смотри-ка, очнулась. - Сенджу тут же подскочила, услышав знакомый голос, и повернулась в сторону.
- Ты... - Женщина почувствовала, как изнутри поднимается ярость. Но в следующую минуту всю злость смыло волной удивления и недоумения.