- Не о какой помолвке речи быть просто не может. Я еще год назад об этом тебе говорила, но ты видимо меня не услышал или просто решил проигнорировать, так что я повторяю снова - я не выйду за того, кого ты мне выбрал. Пусть даже он будет трижды богат и влиятельней тебя! - И топнула ногой по завершению своих слов, словно поставила жирную точку, которую нельзя исправить на запятую.
Король выслушал дочь внимательно и не перебивая, а когда она закончила объясняться и предъявлять свое возмущение по поводу помолвки, которую он организовал без ее согласия, а так же и королевы, встал со своего места и попросил Шарлетт подойти к нему. Посол отошел в сторону, уступая принцессе свое место. Та кивнула мужчине в знак благодарности, и тот улыбнулся ей доброй искренней улыбкой, которая показалась Шарлетт очень привлекательной. От нее в уголках карих - почти черных - глаз посла собрались морщинки, свидетельствующие о том, что он улыбается довольно таки часто.
Быстро улыбнувшись послу в ответ, Шарлетт перевела взгляд полный ярости на отца, который вальяжно расселся на своем троне и грозно смотрел не отрываясь на непослушную дочь, после разговоров с которой каждый вечер у него невыносимо начинает болеть голова, а сердце в груди чуть ли не останавливается. Приходится вызывать доктора, который вот уже два года со дня девятилетия Шарлетт живет во дворце в отведенной возле кухни коморке.
- Эта помолвка нужна, чтобы между нами и Югом воцарился мир, - начал говорить Морган ровным и спокойным голосом. - Будь моя воля, я бы не пообещал твою руку этому сосунку Джерару, который и ноготка на твоем мизинце не стоит. - Последние слова Морган произнес с невероятной нежностью в голосе и глазах, которую Шарлетт никак не ожидала, так как отец проявляет ее к ней крайне редко. - Я бы хотел для тебя лучшей участи, так как твое счастье для меня очень важно так же, как и Север, королем коим я стал. Если бы был иной выход, то я непременно воспользовался именно им и не стал бы заставлять тебя выходить замуж за того, кого ты не любишь и возможно не полюбишь никогда.
От слов отца сердце Шарлетт ускорило свой ритм, а живот свело судорогой. Она была счастлива слышать, что отец любит ее, и этот брак причиняет ему ту же боль что и ей. Но с другой стороны - она зла на него и на решение, которое он принял, не обсудив его с ней. Ведь решалась судьба не только Севера, но и ее, так как предполагаемая отцом помолвка являлась для нее смертным приговором. Жизнь с человеком, не ведущим, что значит любить кого-то и заботиться о нем, будет схожа с пыткой перед смертной казнью, так как Шарлетт не выдержит безразличия или призрения со стороны супруга, с которым она будет жить не один год.
Не прошеные слезы обильными потоками потекли по мертвенно бледным щекам принцессы, губы превратились в тонкую белую линию, а глаза потухли. В них не осталось больше ярости, только боль, стремительно растекающаяся от сердца по всему телу, которое начало непроизвольно дрожать.
Заметив состояние дочери, Морган хотел было кинутся к ней, чтобы стереть эти проклятые слезы, причиняющие ему невыносимую боль в сердце, но она его остановила, вытянув вперед руку ладошкой вперед.
- А как насчет войны? У тебя есть большая и хорошо вооруженная армия, - напомнила отцу Шарлетт, другой рукой смахивая с глаз слезы. - Почему ты не поведешь ее в бой? - с надеждой просила она ответа.
Морган тяжело опустился на трон и низко опустил голову, спрятав лицо в ладонях.
- Мои люди, хоть и держат мечи и готовы вступить на защиту Севера, не обладают той сноровкой, ловкостью, а так же силой Южан, в крови которых течет горячая кровь южного бога войны, которому они каждый день молятся.
- Но это ведь бред! - вскрикнула Шарлетт, глаза которой снова яростно загорелись на лице, а слезы в мгновения ока высохли. - Они сами придумали, что боги наделили их невероятной мощью, чтобы запугать нас. Лишить уверенности в себе, заставить сдаться, так и не начав боя. Как ты этого не понимаешь!? - Шарлетт сама от себя не ожидала такой страстной речи, но если есть шанс как-то противостоять помолвке и в тоже время не стать покоренными Югом, она сделает все возможное.
- Это ты не понимаешь! - заявил король, резко поднявшись на ноги и посмотрев на дочь так, будто она провинившийся слуга, а не единственная его дочь, которую он любит. Хотя теперь Шарлетт засомневалась в чувствах отца. Только недавно его глаза искрились любовью, а голос был нежен звука флейты, которую она любила. Сейчас же на лице Моргана не осталось не единой капли нежных чувств. Одна лишь надменность и гнев, который, Шарлетт знала, еще долго будет сидеть в сердце отца, поэтому приподняв платье и сделав неуклюжий прощальный поклон растерянному послу, ринулась прочь из зала.