Рома молчал.
Я отступила.
— Могу и не идти, если мои клыки тебе так не нравятся! — Поскольку он продолжал молчать, что-то заставило меня прибавить: — Они же совсем маленькие! Как настоящие!
Парень закатил глаза.
— Надеюсь, эта твоя прихоть ненадолго, — взял меня за руку, и мы пошли по улице.
Рома почти со мной не разговаривал. Он злился.
Я тоже злилась. И в себе держать не собиралась:
— Почему я не могу делать с собой все, что захочу? Я принадлежу себе, что хочу, то и делаю!
Он взглянул на меня, открыл рот, чтобы высказать что-то, но потом махнул рукой.
Меня это только пуще взбесило.
— Нет, ты уж скажи! Не отмахивайся так, словно я все равно не пойму!
— А ты и не поймешь.
— Не решай за меня, не попытавшись объяснить!
Он остановился и, глядя мне в глаза, отчеканил:
— Ты, конечно, вольна делать с собой все, что пожелаешь! Но когда один человек встречается с другим, он советуется с ним о каких-то глобальных изменениях в своей внешности. Потому что тот, другой, влюбился в милую девочку со светлыми волосами, двумя косичками и в разноцветной одежде! А не в вампира, еще и с клыками! Черт возьми, у вампиров из «Сумерек» не было клыков! Зачем ты?
— А в «Сумерках» ненастоящие вампиры! А я настоящий!
Он застонал.
— Слышала бы ты себя со стороны, какой бред несешь! — Он помолчал, затем посмотрел на часы. — Мы опаздываем.
До дома его родителей мы шли молча. Его мать встретила нас радушно. Рому во всяком случае. А когда взгляд Елены Дмитриевны переместился на меня, она непонимающе уставилась на сына.
— Кажется, я пригласила Дашу.
— Это Даша, — сухо ответил Рома.
— Покрасилась, — пояснила я.
Его мать хмыкнула.
— Милочка, со светлыми волосами вам намного лучше. Ну что ж, проходите, стол уже накрыт.
Мы прошли в большую кухню, Рома сидел рядом со мной. Его мать напротив нас.
Чтобы следить за каждым моим движением!
Его отца не было вовсе. Он, окатывается, все еще находился на работе. Он какой-то начальник среднего звена в строительной компании. Там же Рома иногда подрабатывает.
Мы ели какие-то странные, но вкусные салаты. На горячее был гусь.
Елена Дмитриевна заметила клыки. И с этого момента начала вглядываться в меня внимательнее.
— У вас на зубах… — нерешительно начала она.
Я молча кивнула, не знаю, как ответить.
Рома с укоризной посмотрел на мать:
— Не нужно об этом.
— Но я же прекрасно помню, на свадьбе их не было.
— Я…
Я просто не знаю, что сказать, но неожиданно выручил Рома:
— Даша играет в школьном спектакле «Дракула». На время нарастила себе клыки. Вот и все.
— Ах, вот оно что, ну что же… — Елена Дмитриевна заметно успокоилась. — Дашенька, расскажите о вашей роли?
К счастью, про вампиров я знаю все. «Дракулу» я успела уже посмотреть.
— У меня небольшая, эпизодическая роль — одной из вампирш в замке Дракулы.
— Любите театр?
Если скажу, что люблю, она спросит, на каком спектакле я была последний раз, а поскольку ни на каком, лучше не врать.
— Не очень.
Ромина мать вздохнула.
— Да, такова современная молодежь. Вы уже решили, в какой институт будете поступать?
— Нет, — чувствую, щеки краснеют. Ну почему я должна краснеть? Мне до окончания школы еще два с половиной года.
— Ей рано об этом думать, — сказал Рома.
— Ну да, ну да, — неприятно улыбнулась его мать, — все время забываю, как вы юны.
Ужин прошел так себе. Елена Дмитриевна мне не нравилась, а ей не нравились: моя юность, мои черные волосы, мои клыки и вся я целиком.
Рома проводил меня домой. Я была выжата как лимон.
Поэтому, когда мама спросила:
— Ну как дела?
Я просто показала ей клыки.
А сама как думаешь?
Новый год время примирения. Вот все и примирились с моими клыками! Новый год я встречаю с новой комнатой.
Мои обои стилизованы под камни, поросшие мхом, похоже на подземелье. Черный ковер, черные с красным занавески. Вот только мебель белая, надо будет ее заменить. Но это потом.
Я купила себе корсет, точь-в-точь как на девушках-вампирах с картин Виктории Френсис, и длинную черно-серую юбку.
Галя мне уже подарила подарок, на школьной новогодней дискотеке, — это набор красных вампирских линз на месяц. А я ей подарила кулон с клыком якобы оборотня.
Мирка подарила мне браслет «Twilight», на нем камешек, — какой подарил Бэлле Эдвард и деревянный волк — подарок Джейкоба.