Иванов почувствовал внимание с каким слушали его историю все присутствующие и наконец решил для себя чем закончит своё выступление, он сказал:
– Но это не самое главное, что я хотел сказать. Самое главное, это то, что он сказал мне после соревнований: «Запомни, вся наша жизнь – это путь. Путь у кого-то по асфальту, у кого-то по проселку, но очень часто – по ледяной дорожке. И главное на этом пути – вписываться в виражи, чтобы не вылететь и не оказаться на обочине или в бортике. А для этого надо не бояться жать на полную на прямой». Это я запомнил… Так он мне сказал и сам он так жил… Не боялся быть….
В этот момент Сергей почувствовал комок в горле и подступающие слёзы. Он резким движением опрокинул рюмку и сел. Закусил и услышал как отец прокомментировал его слова:
– Молодец, сынок! Лучше не скажешь. Костя ничего не и никого не боялся, всегда говорил прямо, что думает. Не то что вы, лизоблюды!
Мать сидевшая рядом с отцом пыталась его прервать, но в наступившей тишине его слова отчётливо услышали все сидевшие за столом.
На это мгновенно отреагировал Шунькин, дав команду чтобы начали убирать со столов, мол – поминки закончены. Хотя оставалось ещё много еды и выпивка тоже кое где была, официантки стали выполнять распоряжение и уносили всё в кухню. Начали с опустевших и дальних мест, а Света решила проконтролировать это и ушла, попросив Сергея без неё никуда не уходить. Мать осталась сидеть, понимая, что отец напился, обратилась к сыну:
– Серёжа, надо отца выводить на свежий воздух, а то он совсем напился и сейчас наговорит лишнего.
Иванов тоже почувствовал, как в его голове уже воцарился туман и что пора идти на улицу. Настроение было паршивым из-за всех этих лиц, окружавших его весь день, они уже мелькали у него перед глазами в нескончаемом хороводе, строили гримасы сочувствия и при этом смеялись. Это было отвратительно и он поддержал желание Татьяны Ивановны уйти.
– Пойдем мам отсюда, я только не знаю как выходить, а отец похоже нам не помошник, – ответил он, увидев, что голова старика свесилась уже на грудь и глаза были закрыты.
– Ничего, я примерно помню, -ответила она – помоги мне только с ним.
Сергей хоть и чувствовал себя пьяным, но силы у него ещё были и он подошёл к отцу с правой стороны, мать подхватила его слева и вдвоём они поставив его на ноги стали уводить из зала. Пройдя до раздевалки они прислонили его к стене придерживая поочерёдно, пока один из них одевался. Затем одели его самого и повели по коридорам и лестницам наружу. Один раз на им пришлось спросить у проходившего мимо рабочего, правильно ли они идут, тот ответил, что правильно, лучше немного вернуться и спуститься на грузовом лифте т. к. с таким попутчиком это проще, чем вести его по лестницам. Они так и сделали, вернулись назад, рабочий вместе с ними подошел к лифту, нажал на кнопку вызова и когда приехала кабина помог открыть двери, чтобы они зашли, показал на что нажать чтобы спуститься и закрыл за ними двери.
Мать нажала указанную кнопку, пол под ними чуть дернулся и большая клетка поползла вниз. Через секунды лифт, также дернувшись, остановился и кто-то стал открывать двери снаружи. Когда они распахнулись, то Ивановы увидели рабочего, который прикатил тележки с болванками, чтобы отвезти их на третий этаж. Он увидел троицу, понял, что им не пройти в оставшийся узкий проход и отодвинул немного телеги, чтобы их пропустить. Они вышли в коридор первого этажа из которого была видна входная дверь и ворота цеха. Не спеша, по прежнему ведя отца под руки, они дошли до них и оказались на улице, чуть левее того места, где отец провел внутрь Сергея.
Вдохнув свежего воздуха, который хоть и был ещё холодным, но с приближением весны наполнился совсем другими запахами – набухающих почек и проталин со свежей травой, Сергей словно понюхал нашатырь – в голове как будто что-то кольнуло, мысли стали прояснились и туманность рассеялась.
Они стояли на тротуаре втроём и отец вдохнув той же свежести вечера ранней весны уже почти не опирался об них с матерью, а вполне самостоятельно держался на ногах. Его конечно пошатывало слегка, но придерживаясь, то за Татьяну, то за сына, он стоял на месте.
– Постоим чуть-чуть, подышим… – обратился сын к матери
– Да, да, конечно сынок, постоим…. Свету надо же ещё подождать…