Гек приземлился жестко, и мучительная боль от раненого плеча молнией прошила все тело. Или ранена грудь? Не поймешь. Ломило всю правую сторону.
Застонав, он замахал руками, и его ладонь легла на пару кошек. Схватив их, он размахнулся и нанес ударь наотмашь, яростно полоснув острыми шипами поперек лица Зика Кейна.
Тот взвыл и рухнул назад.
Гек кое-как поднялся на ноги и с разворота ударил Зика ногой сбоку по шее, отбросив сразу на несколько ярдов. Потом рухнул на колени и подхватил Лорел.
Зик снова налетел на него сзади, ударив Гека головой оземь.
Со стоном приподнявшись, Лорел схватила кошки и метнулась вперед, хлестнув ими Зика по лицу сверху-вниз.
Тот взревел.
Лорел наклонилась в сторону, сотрясаясь в конвульсиях, и зашлась кашлем. Изо рта хлынула вода.
Зик Кейн захромал прочь.
Вдали послышались сирены.
Гек попытался встать, но снова упал. Правая сторона туловища онемела, но он все-таки подполз к Лорел и прижал ее к себе. Свернувшись калачиком у него под боком, она продолжала отхаркивать воду. А потом обмякла.
Зик скрылся за деревьями.
– Только держись. – Гек здоровой рукой откинул волосы Лорел назад и пригладил. – Только держись.
Сирены все приближались.
До ее сознания дошло негромкое попискивание, и открыв глаза, Лорел хранила полнейшую неподвижность, пока не узнала больничную палату. Почувствовала, что койка теплая и мягкая, а локоть ноет. Опустив взгляд, увидела выходящий из-под эластичной повязки катетер капельницы.
– Ох…
Посмотрела в сторону и увидела осунувшегося в кресле Гека в окровавленной футболке. Попыталась позвать его по имени, но не смогла издать ни звука. Сглотнула, но горло все равно саднило.
– Гек!
Его веки моментально поднялись, и Гек, подавшись к ней, схватил ее за руку.
– Лорел, ты в порядке?
Она поморгала.
– Не знаю. Почему я в больнице? – прохрипела она. Гек взял со столика пластиковый стаканчик с соломинкой.
– Выпей, – поднес соломинку к ее губам и нажал кнопку на койке, медленно поднявшей Лорел в сидячее положение. Она попила, и вода принесла облегчение.
Вода.
Питье.
И тут же вспышка воспоминаний высветила всю прошедшую ночь разом. Охнув, Лорел зажмурилась. Гек убрал соломинку и поставил стаканчик на столик у койки.
– Я умерла?
– Нет, – коротко ответил он, наклоняясь к ней. – Как твой мозг?
– Мой мозг? – Она снова сглотнула.
– Ага, ты какое-то время была в отключке.
Она знала, что умерла. Почувствовала, как жизнь покидает тело, хотя считала подобное невозможным.
– Не знаю.
Включив небольшой светильник у ее головы, Гек вгляделся ей в глаза.
– Как меня зовут?
– Гек.
Взгляд его карих глаз стал теплее.
– Откуда взялось мое имя?
– Тебя назвали в честь собаки твоего отца Гекльберри.
– Хорошо. Сколько будет квадратный корень из тысяча двадцати?
Ладно. Интеллект к ней возвращается.
– Приблизительно тридцать одна целая девятьсот тридцать семь тысячных.
Его стянутые напряжением черты расслабились.
– Ты в норме.
Снова сглотнув, Лорел поглядела на его окровавленную футболку.
– Тебя ранили?
– Ага, – лаконично ответил он. – Я в порядке.
Все ее тело ныло. Лорел посмотрела на свои руки – обе перевязаны.
– Я скребла лед.
– Да. Сорвала пару ногтей. Ты хорошо справилась. Сражалась на славу.
– Недостаточно хорошо. Где Зик? Его арестовали?
– К сожалению, нет, – покачал головой Гек. – Я дал ему уйти. Извини.
Лорел присмотрелась к нему. Выглядит изнуренным, всклокоченные волосы высохли колечками и стоят дыбом. На лице щетина, а кровь на светлой футболке так и бросается в глаза.
– По-моему, ты спас мне жизнь. – Грудь у нее болела.
– Ты наглоталась воды.
Лорел оглядела полутемную палату.
– Необратимые повреждения легких есть?
– Судить рано, но раз мозг у тебя в порядке, то, наверное, и легкие тоже.
Эта логика пришлась ей по душе.
– Понимаю. – Сделав глубокий вдох, она поглядела вниз, зная заранее. – Ребенок?
И посмотрела Геку в глаза.
– Нет. Мне жаль. – Голос его в конце надломился.
К ее собственному изумлению, глаза ее наполнились слезами. Могла ли она сражаться сильнее?
– Ничего страшного. – Склонившись, Гек привлек ее к левой стороне груди, словно стараясь не замарать ее кровью.
Лорел поразила себя, разразившись горькими рыданиями, хоть в них и не было никакого смысла. Она и не осознавала, как сильно уповала на это дитя. Уткнувшись носом в его футболку, дала волю слезам.