Но его предположения, использования в своих целях случайно обнаруженного изделия, совершенно не входили в мои планы. Чтобы несколько оптимизировать его мыслительную деятельность слегка царапнул лазерным лучом. Человек схватился за плечо и заверещал:
— Стоять на месте! Оружие опустить! Немедленно на колени… слушать и выполнять!
Это было просто забавно, насколько тупым может быть вроде бы учёный. Или его ума хватает только на садистские эксперименты над живыми и вполне себе разумными существами? Пусть я искусственно созданный, но я живой и разумный! И ничего никому прощать не собираюсь.
Пришлось подкорректировать самоубийцу с другой стороны.
Белохалатник схватился за другое плечо. И только тогда, кажется, стал кое-что понимать, потому что попятился. А я шагнул за ним следом. Если бы не информация, то давно бы расправился с этим «доктором».
Забавно, но теперь я собирался использовать человека в своих целях.
— Что? Что происходит? Кто ты??? — выпучив глаза, зашёлся в крике собеседник, уткнувшись спиной в стену.
— Кто я — это не твоё дело. Если хочешь, то можешь считать меня производственным отходом, выбраковкой, да кем угодно! — Предупреждение было расценено верно, и он оцепенел, всё ещё недоверчиво глядя на меня.
Не думал, что образец может поднять руку на тебя, учёного? Как же те отбракованные, что нападали на вас по слухам? Я усмехнулся. Я видел парочку таких, но не понимал, зачем они это делают. Да, я тогда не одобрял их действия, но и к учёным относился с тем же безразличием.
— Изложи чётко и быстро, что произошло, — спокойно и отстранённо потребовал я, — если мои данные совпадут с тем, что ты скажешь, то возможен диалог.
— Нападение. — Произнёс очевидное он. — Был приказ Доктора о заморозке базы. Несколько отрядов «Борцов за свободу» прорвали оборону станции и вторглись на разные уровни. — Человечка затрясло от страха. — Они забирали моих коллег и уводили их неизвестно куда. Мы спрятались в закодированном комплексе. Джеральд отдал приказ об обороне базы с большим опозданием, когда уже большая часть была захвачена. Нижние уровни удалось отбить. Что творится сейчас — не знаю.
— И все полегли, — закончил я с улыбкой, которую скрыл шлем. Поделился неприятной информацией. — Трупы весь коридор D-блока заполнили, некуда ногой ступить, чтобы в кровь не вляпаться. — Если оценивать ситуацию, как виртуальную игру, то счёт 0:0. — Его физиономия вытянулась, побледнела. И без перехода спросил, — Дорогу к центру управления знаешь? — Тот кивнул, я указал в сторону лестницы наверх. — Мне нужно туда попасть. Проведёшь, подлатаю твою рану, средство у меня есть. Может, даже отбиваться помогу, если встретим кого. Ты впереди идёшь, потому что я не хочу внезапно получить подлый удар в спину и оказаться запертым в очередной ледяной ловушке или того хуже на том свете для таких биоизобретений, как я. — Сам не заметил, как под действием воспоминаний, в тон ворвалось презрение. Учёный, кажется, осознал степень своего попадания, потому как взгляд его заметался по форме, и, видимо, заметив бинты и пластырь на затылке, краем выглядывающий из под шлема, сделал достаточно верные выводы.
— Объект вернул себе личность, — пробормотал он, — надо же…
— Что такое «личность»? — тут же осведомился я.
— Ну… — замялся он. — Если говорить о таком, как ты … — он что-то соображал, стараясь сформулировать правильную мысль. — Личность — это осознание себя, как индивида, самостоятельно действующая биологическая система… Так как-то…
Теперь появилось то, над чем можно было подумать.
Дав своему личному кибернетическому врачу указание оказать медицинскую помощь «белохалатнику», поглядывая, как тот скоро обрабатывает раны, вводит обезболивающее и ещё какие-то препараты, прикинул насколько можно будет доверять своему проводнику.
Приняв мои условия, мы выдвинулись в сторону центра управления, блока S. Да, он узнал меня, как выяснилось в разговоре. Его беспокойство я ощущал всем своим существом. Вместе с тем он пытался определить моё состояние, спрашивал о том, что я ощущаю сейчас. Видимо, любопытство биоконструктора и учёного побеждали надменность хозяина своих изобретений.
Он не ожидал таких кардинальных перемен в моём отношении к себе, к собственной жизни. Рядом с ним находилось не тупое управляемое существо, способное только выполнять приказы, а вполне разумный, самостоятельно мыслящий объект. Наверное, его несколько коробило то, что с не меньшим презрением я относился к нему, нисколько не тая это чувство. Я не доверял ему, а он подозрительно оглядывался на меня. Тем не менее, это было необходимое сотрудничество. Мы оба это понимали.