Французские и голландские газеты также не преминули известить своих читателей о кончине Лефорта.
Попробуем ответить на вопрос: какая же болезнь свела в могилу Франца Яковлевича?
Единого ответа на этот вопрос нет. И это неудивительно — больной скончался несколько веков назад, медицинское заключение о причине смерти отсутствует, что дает основание для существования различных версий. Так, С.М. Соловьев, опираясь на свидетельство И.Г. Корба о том, что Лефорт провел вечер 22 февраля в компании с датским и бранденбургским послами на открытом воздухе, предположил, что Франц Яковлевич простудился и занемог. Но бурное течение болезни, давшей о себе знать уже на следующий день, не дает повода для того, чтобы согласиться с мнением маститого историка XIX столетия.
Убедительнее выглядит суждение эскулапов Медицинской академии в Петербурге, объясняющих смерть Франца Лефорта следствием гнойной раны после падения с лошади осенью 1695 года. Рана вела себя в зависимости от поведения больного — гной вытекал из нее с различной степенью интенсивности, а сама она то вызывала нестерпимую боль, то на время затихала.
Вспомним о крайне тяжелом состоянии больного во время второго Азовского похода. Врачи запретили тогда Лефорту употреблять горячительные напитки, и Франц Яковлевич в течение года выполнял их предписания. Но затем почувствовал облегчение и в 1697 году нарушил запрет. Это вызвало обострение болезни. 5 марта 1697 года Петр Лефорт писал своему отцу, что болезнь дяди стала причиной задержки с отъездом Великого посольства из Москвы: «Надеюсь, что наш отъезд состоится на этой неделе. Недомогание моего дядюшки явилось причиной задержки, поскольку мы уже давно должны были отправиться в путь».
Находясь в дороге, Лефорт не воздерживался от спиртного. «Мы часто пьем за ваше здоровье», — писал он в январе—феврале 1698 года находившемуся в Англии царю. Франц Яковлевич жаловался на отсутствие в Амстердаме «доброго вина» и многократно просил царя прислать «питья доброго».
В январе 1698 года Франца Лефорта навестил в Амстердаме его брат Жан. 23 января он извещал своих родственников в Женеве: «…Он (Ф. Лефорт. — Н.П.) очень изменился, в смысле толщины он больше и толще моего брата аудитора (Ами Лефорта. — Н.П.). Но он себя не чувствует очень хорошо». Это подтверждал и племянник Петр, писавший отцу 18 апреля 1698 года: «Я вижу жизнь, которую он (Ф. Лефорт. — Н. П.) ведет; невозможно, чтобы он прожил долго, поэтому я должен сам себя поддержать без его помощи». Правда, сам Франц Яковлевич писал матери из Амстердама 3 февраля 1698 года: «Болезни, кои перенес я в столь отдаленной земле и даже с великой опасностью для жизни, лишили меня надежды свидеться с людьми, наипаче мне любезными. Но понеже по милости Божией даровано мне было совершенное здравие и благополучное путешествие до сего места, то нисколько не сомневаюсь, что смогу обнять некоторых из тех, кого так часто желало мое сердце»{182}. Но слова его о «совершенном здравии», вне всякого сомнения, предназначались лишь для ушей матери и должны были успокоить ее.
Из приведенных свидетельств источников для читателя становится очевидной прямая связь между пиршествами и обильными возлияниями, с одной стороны, и обострением болезни — с другой. Самым ярким подтверждением этому служат февральские застолья, обострившие болезнь и приведшие к летальному исходу. К установленной медиками причине смерти Лефорта (гнойная инфекция) надлежит прибавить и его увлечение горячительными напитками, что ослабляло сопротивляемость организма и ускорило смерть больного.
Осталось коротко упомянуть о судьбе родственников Франца Лефорта. Мать его скончалась через год после сына в восьмидесятилетнем возрасте. Историки не располагают сведениями о времени смерти вдовы Франца Яковлевича Елизаветы Лефорт. Как уже говорилось выше, в 1727 году она еще была жива и затеяла тяжбу с племянником покойного супруга генерал-майором Петром Лефортом.