Глава 3
- Не нервничай Вэ́лес, а то двигаешься скованно, прям как твоя мамаша когда я давал ей в рот! - Мужчина средних лет расхохотался, пытаясь из-за всех сил спровоцировать соперника. Его накачанное тело, покрытое шрамами, было слишком громоздким и неповоротливым, чтобы попасть по вкрадчиво двигающемуся, словно меж теней опоненту. Их спаринг походил на битву буйвола с ланью. Грубая и прямая сила против ловкости и скорости. Митраи́л. Человек привыкший идти напролом в узких коридорах космических кораблей, безнадежно проигрывал своему визави с нижних ярусов города помойки. Рядом с ними, на такой же открытой площадке, расположившейся в исполинском ангаре орбитальной станции, дрались еще две фигуры. Одна принадлежала стройной, высокой блондинке. Обладательница сногсшибательных форм весьма умело размахивала тренировочным мечом, пытаясь безуспешно поразить своего оппонента. Фигура нет не человека, но воина, будто сошедшего со страниц величайших легенд, стояла неподвижно. Обтягивающая майка с короткими рукавами оголяла руки, покрытые тысячей шрамов. В некоторых местах, начиная от плеч, заканчивая кистью, руки воина были покрыты отвратительными татуировками. Нет, они не были ужасно нанесены, вовсе нет. Татуировки были искусны, но сцены, что раскрыты были татуировщиком, наводняли душу смотрящего на них ужасом. Татуировки изображали человека в броне стилизованной под кости. Каждый выступ экзоскелета был столь брутален, сколь и функционален. Не стесняющая движений броня, будто сливаясь с телом носителя, усиливала и без того совершенного хищника, возводя умение сеять смерть а абсолют. Смерть была на татуировках повсюду. Будто пропитанные ею, они выставляли умения своего хозяина на показ, будто крича " Вот он я. Узри. Я тлен, я погибель, я страх, я отчаяние ". Обладательницу прекрасной фигуры звали Мария. Она, как и все присутствующие в ангаре, знала об этих знаках. Чем больше татуировок на руках у солдата, тем дальше воин прошел по дороге, уводящей его от всего человеческого в места... Что же, она предпочитала не знать. Кинув взгляд на последнего члена отряда, Мария вздрогнула. Словно подперев собой огромный корабль, у стойки шасси сидел мужчина. Он был в возрасте, когда в чертах лица все еще проглядывались остатки молодости. Коротко постриженные русые волосы открывали взору ужасающий шрам, теряющийся под бионическим протезом. Глаза мужчины были закрыты, а сам он видимо спал, не особо одаривая своих подопечных вниманием. Сложив руки на коленях он мерно дышал. Руки... Его руки были тем, что заставило ее вздрогнуть. Если у Ла́она татуировки покрывали руки лишь в нескольких местах, то вот у ее командира. Татуировки были повсюду. Соединяясь в плечах с татуировкой огромных крыльев на спине, они единым потоком спадали вниз. Обе руки Ири́оса были полностью покрыты татуировками вплоть ло предплечий. Нет. Мария не была святой, вовсе нет. На ее счету десятки совращеных и зверски убитых людей. Но этот...человек. Он был монстром даже для нее. Сколько боли? Сколько страданий он принес? - Эй. Командир. Не хочешь провести с нами спарринг? А то выглядишь крайне паршиво. Прямо как дохлая крыса! - язвительно расхохотался Митраи́л. - Я не думаю что это хорошая идея. Точно не сейчас мужик - вкрадчиво произнес опонент Митраи́ла. - Заткнись Вэ́лес! Не уж то тебе на свободу не хочется?! Он освободил нас, и будь я проклят если он настолько глуп, будто полагает что сможет нам приказывать! - Митраи́л. Ты не знаешь с кем связался. Поверь тебе лучше продолжить тренировку - спокойно бросил Ла́он, наливая себе питательную смесь из специального автомата. - Тебя вообще кто спрашивал солдатик. Думаешь если ты своих четырех корешей замочил и меня сможешь?! Знаешь что? Пошел ка ты нахрен! - В руке у Митраи́ла неожиданно появился пистолет, ловко спрятанный в рукаве. Впрочем. Для Ла́она это не стало сюрпризом. Ведь тот ещё в начале тренировки заметил Митраи́ла прекрасно скрывшего сей факт. Впрочем чтобы скрыться от таких как Ла́он, нужно было быть кем-то гораздо серьезнее космического пирата, даже и такого именитого. Ири́ос по прежнему "не подавал признаков жизни" . Безмятежно посапывая, он казалось видит уже десятый сон. - Митраи́л. Опусти пушку. Мокруха тут точно никому не нужна. - Мария попыталась вразумить пирата. Но тот лишь усмехнулся. - Че. Всем уже не так смешно? Давайте соберём манатки и съ***м от этого идиота пока тот спит. А может его лучше пристрелить от греха подальше. Все равно мы здесь одни! - Красиво стелишь Митраи́л. Пульс под сто пятьдесят, зрачки расширены, рука подрагивает. Ты ведь знаешь о таких как мы. Да? Поэтому ты до усрачки напуган. Не удивлен что ты бахвалишься. Выпусти пар, положи пушку на пол и продолжи тренировку - командир так и не открыл глаза. Ла́он лишь усмехнулся такой тираде. Все в стиле разговорчивого Ири́оса. - А что если нет? Что мне мешает мне тебя прямо сейчас пристрелить, угнать корабль и сбежать? А?! - Ну например то, что у тебя в руке и пистолета то нет - раздался насмешливый голос Ири́оса. Вот только прозвучал он не у шасси космолёта, где секунду назад сидел командир, а за спиной у Митраи́ла. Ошарашенный тот сначала взглянул на руку, в коей еще недавно покоился пистолет, а потом обернулся, столкнувшись лицом к лицу с Ири́осом. Тот, включив свои глазные импланты, вглядывался в глаза своего подопечного. Суженные вертикальные зрачки следили за каждым вздохом оцепеневшего пирата. Синий свет боевого интерфейса, отправляющего данные напрямую в мозг, подсвечивал сетчатку глаза легата, от чего создавалось впечатление, что глаза солдата светятся. Светятся огнем правденого возмездия. И горе тем, кто ослушается приказа. - Знаешь Митраи́л. Больше всего я не люблю несоблюдение дисциплины. Особенно когда при этом человек активно выеб***ся. Это меня до ужаса злит. Как ты думаешь. Мне сделать тебя овощем? Или может просто оторвать какую-нибудь конечность? О. А может мне навестить твою девушку с Малении-2? Ты наверное к ней собрался сбежать да? Мой дорогой друг. На первый раз я тебя прощу. Надеюсь больше ты так делать не будешь - словно шелест травы, колышущейся под порывами утреннего бриза, голос Ири́оса раздавался, казалось бы, отовсюду. Его тон был далек от того насмешливого и оптимистичного. Отдавая почти что осязаемой сталью, тон командира группы был больше всего близок к тону, которым зачитывают смертный приговор. - Прошу прощения господа за сие недоразумение господа. Мой друг просто очень сильно устал. Он переволновался. Задание ведь как никак важное. Прошу вас. Полчаса на отдых, и можете продолжать тренировку - Ири́ос спустя мгновенье вновь оказался сидящим у стойки шасси. Вернув себе прежнюю насмешливую улыбку, тот оставил ошарашенных подопечных в полной тишине. Бывшие заключённые не смели даже двинуться с