Юний неожиданно рассмеялся - и как такая простая мысль не пришла в его голову раньше? Впрочем, раньше вроде ни к чему было, да и некогда - сначала обустройство, потом зима, дел хватало. Да-да, пусть все знают: он, Ант Юний Рысь, - из местных. Правда, как отнесутся к этому центурионы и подчиненные им воины? К тому, что их легат - варвар? Впрочем, а сам император Максимин Фракиец кто?! Уж не патрицианских кровей. Итак, этого парня надо использовать вне зависимости от того, кто он - честный пастух или все ж таки соглядатай. Ежели соглядатай - так оно, пожалуй, еще и лучше.
- Поднимайся. - Юний достал из ножен кинжал, и пастушонок дернулся, закусил губу.
- О, нет, - рассмеялся Рысь. - Я вовсе не собираюсь тебя резать. Хочу всего лишь освободить от пут.
- Ты прикажешь меня пытать или велишь предать смерти? - тихо спросил подросток. - Знай, я ничего не скажу!
- А ты уже все сказал, - Юний скривил губы. - Все, что мне нужно. Идем, я тебе кое-что покажу.
Вдвоем они вышли из амбара. Телохранители и тессарий Гай Каллист с двумя воинами почтительно двинулись следом.
- Не сопровождайте нас, - оглянувшись, приказал Юний. - Думаю, этот парень никуда от нас не сбежит. А если и сбежит, - он перешел на язык пленника, - так ничего не сможет рассказать своим о нашем городе и к тому же не получит обратно свою телку.
- Не телку, а дойную корову-двулетку, - обиженно заметил Зарко. - А вы точно ее отдадите?
- Отдадим, - со смехом заверил Рысь и, подозвав не успевших отойти далеко воинов, приказал пригнать корову к южным воротам.
- А теперь смотри! - Юний гордо обвел рукой строящийся город. - Смотри и спрашивай.
Посмотреть и в самом деле было на что. Быстро разраставшийся из военного лагеря город раскинулся на пологих склонах холма, которые спускались к широкой дельте реки, впадавшей в огромное озеро. Прямоугольный в плане, город имел крепкую деревянную стену, выстроенную на крутом земляном валу, широкий ров и четыре воротных проема, по одному на каждую сторону света. Две главные улицы, просторные и прямые, перекрещивались на форуме и пока еще не имели звучных названий, а именовались просто, как в любом римском лагере, - кардо максимус и декуманус максимус. От них под прямыми углами отходили улочки поуже, но тоже чистенькие, аккуратные, только что еще не мощенные. Впрочем, и до мостовых уже доходили руки. Назначенный квестором некий Авл Манний, прикидывающийся глуховатым простачком старый хитрован из вольноотпущенников, бывший аргентарий, изыскал-таки ресурсы для мощения улиц и даже для установления статуй. Оставалось лишь найти хорошего скульптора. А впрочем, чего его искать? Переманить из той же Колонии Агриппина с ближайшей оказией - следующей весной, когда вернутся очередные суда.
Зарко с удивлением вертел головою по сторонам. Особенно привлек его внимание строящийся из белого камня храм Юпитера - высокий, с куполом, коринфской колоннадой и портиками, он должен был стать истинным украшением города.
- А это что? - Пастушонок перевел взгляд на приземистое деревянное здание с колоннами строгого дорического стиля.
- Базилика, - охотно пояснил Юний. - А вон там, за нею, библиотека.
- Базилика? Библиотека? - по слогам повторил мальчик.
- Базилика - это место для проведения разных общественных слушаний, например - для суда или собраний граждан. А библиотека… - Рысь мечтательно прищурился. - О, библиотека, это поистине святое место!
- Святее капища?
- Конечно! Куда как святее. Ты умеешь читать? О, что я спрашиваю… Конечно же, нет… Ладно, у всех граждан будет возможность обучиться. Ну, не сразу, конечно.
- Ты произнес какое-то непонятное слово, - Зарко повернул голову, - граждан.
- Гражданин - житель города и округи, житель империи, пользующийся защитою и правами, - терпеливо пояснил Рысь. - Когда-нибудь ты сам ощутишь это.
Положа руку на сердце, новоявленная колония жила пока бедновато. Да и откуда было взяться богатству? Хлеба - и того почти не осталось, а все помпезные постройки, с гордостью показываемые Юнием, могли произвести впечатление разве что на полудикого варвара, отродясь не видевшего настоящих римских городов. Бедно было, кругом бедно… Случалось, что и жалованье легионерам выплачивали натурой - земельными угодьями, мехами и прочим, а серебро в казне легиона, увы, заканчивалось. Да и куда они дели бы это серебро, если на городском рынке купить можно было только что-то из того, что привезли с собой? Поэтому легионеры даже больше радовались, когда жалованье им выплачивали съестными припасами - серебряные монеты ведь жевать не станешь… Что ли, на что шли.
Вдруг слева послышался грохот калиг - четко печатая шаг, во главе с центурионом прошла на смену караулов двойная центурия. На воинах блестели доспехи: и чешуйчатые - лорика скуамата, и старого образца, из тонких железных пластин - лорика сегментата. Сам центурион был в кольчуге, называемой лорика хамата, с серебряной лозой на ней - знаком сотника.
Кивком приветствовав отдавшего честь центуриона, Юний покосился на прихрамывающего пастушонка - на лице того отражалась смесь восхищения и страха. Да, именно эти чувства и должна была вызывать римская центурия у всяких там варваров. Рысь усмехнулся - а он-то сам по происхождению кто?
- Ты правда хочешь меня отпустить? - с опаской посмотрел на него Зарко.
- Да, - коротко кивнул легат. - Расскажи своему роду о том, что видел. О моем городе, о воинской мощи - тот отряд, что только что прошел, отнюдь не единственный.
Мальчик вскинул глаза:
- Кто ты? Вождь?
- Пожалуй, вождь, - согласился Юний и тут же дополнил: - Сын вождя Доброя и Невдоги, дочери старейшины веси. Мой род - род Доброя - издавна проживал здесь, жил бы и сейчас, если б не коварство врагов. Но тем не менее я вернулся сюда, чтобы возродить былую славу рода!
- Но все эти люди… - Зарко замялся. - Они говорят на чужом языке.
- Они римляне, - усмехнулся Рысь. - Слыхал о таких?
- Римляне?! - Глаза мальчишки округлились от удивления. - Они римляне, а ты - вождь, сын Доброя и Невдоги. Что же, выходит, римляне служат тебе?
- Выходит, так, - коротко отозвался Юний. - Слушай, может, все-таки подлечить твою ногу? У нас есть хороший лекарь.
- Нет, не нужно, - отказался Зарко. - Она и так уже подживает.
- Что ж, как знаешь. Не забудь, в точности передай своим вождям и старейшинам о том, что видел и что узнал.
- Передам, о, великий вождь, не беспокойся. Память у меня хорошая.
- И еще скажи - пусть сам благородный Тарх… так ведь зовут старейшину?
- Да…
- …пусть благородный Тарх со своими приближенными пожалует ко мне в гости в любое время. Я буду рад видеть его.
- Передам и это. Только не забудешь ли ты о корове? Мне уже пора - вечереет, надо присмотреть за стадом.
- Ну, пора так пора, - подходя к высокому зданию, расхохотался Юний. - Кассий! - он подозвал одного из проходивших мимо воинов, молодого, чуть старше Зарко, темноволосого парня с узким смышленым лицом и открытым взглядом. Еще зимой Кассий в числе немногих изучал речь сло-вен с помощью Венты.
- Слушаю, господин легат! - Кассий - обычный солдат, милес грегариус - приложил кулак к сердцу.
- Отведешь этого паренька к южным воротам, там ему должны вернуть корову. Веди как можно медленнее, а потом… В общем, проводишь до пастбища, или куда он сам скажет.
Легионер молча поклонился и, пропустив пастушка вперед, деловито зашагал сзади.
- Прощай, Зарко, - помахал рукой Рысь.
Паренек обернулся:
- Прощай, вождь… Не беспокойся, все твои слова я в точности передам старейшине.
- Охотно верю.
Простившись с пастушонком, Юний быстро зашел в штабное здание и подозвал дежурного оптия - помощника центуриона:
- Вот что, Маниций, у южных ворот сегодня дежурит кто-нибудь из германцев?
- У южных? - оптий наморщил лоб. - Ну, как же, дежурит. Луминий Гавстальд из второй когорты, и еще…
- Достаточно, Гавстальд, насколько я помню, охотник?