— Он был в группе Легионеров, которые проникли в А-Зону, где упал мой Саркофаг. На них напал Тиферет. Огромное насекомое. Когда я нашел его, у Свена не было половины черепа. Он уже не дышал. Спасти его было невозможно.
От них исходила ярко выраженная эмоция тоски и скорби. Мой вид всколыхнул чувство потери близкого человека и нечто, похожее на ревность. Я забрал его тело, использовал как свое, не дав им проститься и похоронить сына и брата — и это виделось их глазами непростительным кощунством. Я попытался сгладить чувство с помощью «Повелителя», транслируя через ясный взгляд свою искренность — ведь в том, что так совпало, действительно не было моей личной вины.
— Дерьмо случается. Я знаю… как это бывает, — проговорил Волк, отведя взгляд. — Других вариантов… у тебя не было?
— Нет. Я не могу вернуть вам сына и брата, Волки, — сказал я, — и даже не могу отдать его тело. Возьмите хотя бы это — в память о нем.
Я протянул ему Фанг и кольцо-криптор с клановой символикой. Вещи Свена несколько раз спасли мне жизнь, но долги требуется возвращать. У клана Фенрира наверняка найдутся для них новые наследники.
— Оставь себе, Инкарнатор. Как имя. В память о моем сыне, — сказал старший Грэйхольм без улыбки. — Нас ждет славная битва, и пусть это принесет удачу другим Волкам. Садись, Элли.
Он поднял руку в легионном салюте, а затем протянул ее девушке, и та, задумчиво глядя на меня, вскарабкалась на спину белого волка позади него. Морф лениво зевнул, продемонстрировав трехдюймовые клыки. Все-таки здоровенная тварь, как они управляются с ними без нейроконнекторов?
— Особая техника «Говорящих-с-волками». Нечто вроде ментальной связи, но не совсем, — ответила Цирцея, все это время незаметно и молча стоявшая чуть поодаль. — Клановый секрет, наследие детей Фенрира.
— Ты читаешь мои мысли?
— Я Заклинатель и до сих пор настроена на тебя, как камертон, — чуть смущенно улыбнулась она. — Извини, больше не буду. Но ты очень ярко мыслил. Кто-нибудь говорил, что у тебя невероятно мощное пси-поле? Я не могу оценить азур-нимб, но по моим ощущениям уровня воздействия — ты близок к четвертой эволюции. Я угадала?
— Почти, — я не стал упоминать о своем аномальном Источнике. — Значит, говорящие-с-волками. Интересно. А рухами подобным образом управляют?
— Да, но там сложнее. Рухи — одни из самых сильных «Бина». Их приручают очень редко, последний раз удалось найти яйцо более полувека назад. Для этого нужен Заклинатель с особым даром. Такие рождаются только здесь, на Авалоне. Ястребы — старый род, кровь Сигурда и Айрин. Тех, в ком просыпается нужный Источник, освобождают от службы в Тимусе, они приручают и разводят крылатых морфов для Легиона. Их называют Мастера Птиц, это почетная должность. Почему ты спрашиваешь?
— Несколько месяцев назад я нашел яйцо руха. Пробудил его, и птенец решил вылупиться, — произнес я, ощущая растущее удивление Заклинательницы.
— Ты провел ментальный импритинг, пробудил его и не забрал? — Цирцея изумленно распахнула глаза. — Но почему?
— Пришли мамаша с папашей, и стало очень неуютно, — я поежился, вспомнив схватку с Оскалом и появление мега-птиц.
— Ты уверен, что именно ты его пробудил к жизни?
— Уверен. А что?
— Пойдем.
Мастер Птиц Авалона оказался высохшим и носатым стариком, сам слегка напоминая большую птицу. После эволюции, усилив свой Источник и зависящие от его силы пси-поле и азурические манипуляции, я стал различать мельчайшие детали средоточия Азур у других людей и Инков, видеть циркуляцию А-энергии в их телах, и по форме и цвету мог почти безошибочно определить тип развития и силу одаренных.
Мастер Птиц, несомненно, был Заклинателем. Странное зерно Источника, тонкая нефритовая паутина в грудной клетке, вдоль позвоночника и в голове. Никогда прежде такого не видел. Мико подсказала, что такой тип энергии называется «ирха» и действительно считается редким, хотя и не уникальным. Инки, владеющие таким даром, могли контактировать с живой природой, животными и растениями тысячей разных способов. Забавно, но мой геномод «Повелитель Стаи» являлся неким эрзацем подобного взаимодействия; возможно, Крысиный Король использовал такую энергию…
Выслушав историю о яйце руха, он рассказал несколько интересных вещей.
Приручить руха считалось настоящим подвигом даже для Инкарнатора — в первую очередь потому, что желающему это сделать нужно было оказаться рядом в момент рождения птенца. Приручить взрослого руха невозможно, а новорожденный неосознанно считал первое увиденное им существо своей условной «мамой». При ментальной инициации навсегда создавался отпечаток, слепок-образ, который связывал птенца с пробудившим его Заклинателем.