— Чамми — главный капиталистический элемент! — сказал Полковник. — Жаль, что он не попался кому-нибудь другому.
— Да ему даже старина Мэннерс нащелкает, — уверил его Дарки.
Длинный Чамми и коротышка Мэннерс готовились к схватке с невероятной тщательностью и серьезностью — как в известном водевиле. Знаменитые комики В.С. Филдс и Гарри Тейт, верно, думали, что высмеяли все повадки завсегдатаев и фанатиков бильярдных, да жаль, не пришлось им повидать, что выделывали Мэннерс и Чамми. Глядя на их ужимки, можно было подумать, что Филдс и Тейт представляют самих Линдрума и Макконачи. Хотя куда там, такого не выделывали даже знаменитые комики!
Старина Мэннерс лихо сбросил пиджак и, выхватив у Эрни Лайла кий, покатал его по столу, может быть заподозрив, что от усилий Эрни он согнулся. Затем он примерился к нему, старательно намелил кончик, сдул лишнее и помелил опять, еще более тщательно. Потом он натер мелом большой и указательный пальцы и провел по кию шелковым платком, дабы удостовериться в том, что он достаточно гладкий и хорошо скользит по руке. Приготовления противника отличались не меньшей тщательностью и изысканностью манер — только, примеривая кий, он нацелил его в потолок, а не в пол, как Фред Мэннерс.
Каждый из противников разыграл несколько воображаемых ударов на радость острякам — правда, те подшучивали довольно добродушно, — и только после всего этого Фред Симингтон метнул монету, поймал ее на тыльную сторону руки и прикрыл другой рукой.
Чамми выпало начать игру.
Он склонился в грациозной позе, судорожно подрыгивая левой ногой, словно желая помочь шарам уйти за черту.
Старине Мэннерсу досталось трудное расположение шаров — белый перед чертой, красный впритирку к борту, — и он, прищурившись, наклонился над столом, прикидывая, под каким углом ударить.
— Если Фред не станет стрелять к… растакому… дьяволу, — заметил Спарко Ругатель, обращаясь к своему дружку Фредди Живоглоту, — он ему всухую накостыляет.
Фред Мэннерс решил игнорировать этот деликатный намек на его склонность бить, как бог на душу положит, опять склонился над столом и, видимо рассчитав наконец энный угол, приготовился к удару. После того как он ударил по шару, с ним стало твориться нечто странное: лицо у него перекосилось, он вытянулся, приподняв правую ногу, и, извиваясь всем телом, стал делать кием воображаемые удары в отчаянной попытке направить путь шаров. Какое удовольствие он получал от игры — одному богу было известно!
Но случилось невероятное: Мэннерс с такой силой ударил своим по красному, что свой два раза обошел стол. За это время красный шар с силой влетел в дальнюю угловую лузу, выскочил оттуда и покатился к средней лузе. Изумленные зрители, не веря своим глазам, увидели, как свой задел другой белый шар и оба они исчезли в угловой лузе, а красный — в средней. Верных десять очков!
Секунду-другую все растерянно молчали, затем разразились смехом и шутками.
— Я так и метил! — заорал Фред Мэннерс. — Я вам честно скажу: я на этом ударе целую неделю практиковался…
Вдохновленный собственным мастерством, Фред вознамерился уложить красный в одну угловую лузу, а белый в другую, из начальной позиции. Он снова изящно протер платком кий и густо намелил его.
— Ставлю квид, не выйдет, — поддразнил его Арти Макинтош, пытаясь вернуть свои потери.
Когда дело касалось бильярда, ничего не стоило поймать Мэннерса на удочку — это Макинтош знал преотлично: трактирщик был легкой добычей для бильярдных акул. Разыгрывался старый трюк: две-три игры мазали вовсю и поднимали ставки на уровень кармана Мэннерса, если не на уровень его игры. Всю зиму напролет акулы жили за его счет, пока Арти не подал идею, чтобы трактирщик учитывал проигрыши при уплате налогов.
Мэннерс отвел пари, может быть считая, что он не должен обыгрывать своего же болельщика. Он тщательно изучал позицию. У Чамми Флеминга был собственный мелок, и он случайно оставил его на краю стола. Мелок попался Мэннерсу на глаза. Он грозно выпрямился и потребовал, чтобы мелок убрали. Наконец удар был сделан, но оба шара остановились в двух футах от луз.
— Просто малость ошибся, не горюй, Фред, — утешал его Арти Макинтош и громко объявил: — Повторяю: ставлю квид на Мэннерса! — Потом, повернувшись к Полковнику, добавил по-ирландски: — Другой-то, посмотрите, пальнет сейчас на соседний стол!..