— Надо же, погибель всему пришла оттуда, откуда я и не ожидал. Вот так, юнцы. Век живи — век учись. Десять веков живи — десять веков учись, — сказал Адонай.
Он посмотрел внимательно и поочерёдно на каждого из своих пленников. Они почувствовали, как по их коже пробежали мурашки. Затем он улыбнулся какой-то легкой и скорбной улыбкой. Пожал плечами. Повернулся к ним спиной и подошел к краю балкона. Взялся руками за поручни. С неожиданной для него ловкостью, а представлялся он им стариком, Профессор запрыгнул на перила. Он стоял на краю полыхавшего котла. Было видно, как его тело переливается в свете огня. Фигура его отбрасывала огромную тень. Вдруг взвесь пыли и дыма немножко рассеялась, и тело его осветил пробивавшийся через огромную дыру в куполе естественный свет. Он расставил руки, запрокинул голову, посмотрев в отверстие купола, сделал толчок и полетел вниз, в полыхавшую пучину. В пучину, в которой горели сотни лет его прожитой научной жизни.
Пленники почувствовали, что растение обмякло и больше не держало их. Они легко высвободились и сделали несколько шагов по направлению к краю балкона. Жар, исходивший из пучины, не давал приблизиться к перилам. Треск и грохот были сильными. Они молча стояли, озираясь по сторонам.
ЭПИЛОГ
Не подкидывает ли каждый раз прогресс науки новые вопросы, новые проблемы в жернова размышлений о морали и нравственности? Насколько сильно меняют мировоззрение прожитые годы? Почему значительное увеличение продолжительности жизни влияет на личностные установки и ценности определённым образом? Отчего люди, наделённые вечной жизнью, на планете с практически идеальными условиями, начали терять понятия морали? Им стало скучно? Неужели конечность жизни заставляет человека воспринимать мир иначе? Ценить жизнь, ценить друг друга. Можно предположить, что да. Всё, что мы знаем о Homo Sapiens, все нюансы развития культуры, неужели они определяются такими моментами, как конечность жизни, наличие болезней, проблем, опасности? Снова хочется ответить — да. Бессмертный человек, помещённый в идеальный мир, — совсем иной. Могла ли история на планете Посейдон пойти по другому сценарию? Могли ли люди на ней продолжать счастливую жизнь? Кажется, что нет. Хотя, подождите. Как мы можем быть в этом уверенными? Лишь только создать множественный эксперимент! В таком случае эту проблему можно считать открытой до тех пор, пока это не осуществится, и развивать её теоретическую часть, рассуждая, не аморальны ли такие опыты, безопасны ли они для человечества? Можно ли их провести в виртуальном мире? Кажется, что так.