К нему подбежал знакомый дружинник. Выдувая пар изо рта, он быстро заговорил:
- Скорее, Сокол! Он сейчас все там разнесёт! Мы ему ничего ещё не говорили. Тебя ждём.
Юноша кивнул и ускорил шаг. Они продержали Пересвета всю ночь в темнице, так и не сказав, что Богдан убит. Ночью и сейчас тоже Сокол снова и снова проигрывал в голове события минувшего дня. Он не спал ни минуты. В голове крутилась только одна мысль:
«Он был прав. Пересвет был прав! Если бы они тогда заключили мир, то этого бы ничего не случилось. Пусть они отомстили бы, но Богдан был бы жив. Теперь если младшего князя отпустить, он обязательно пойдет войной на Предгорье! А если не отпускать?».
- Владыка... – дружинник приоткрыл дверь сторожевой башни и пропустил начальника вперёд.
Сокол помедлил. Он тронул холодную ручку темницы и прислушался. Внутри грохотало. Пересвет точно разъярённый зверь колотил скамьёй об пол. Затем послышался треск – кажется, он переломил лавку.
Сокол хотел было снять запор, но позади запыхавшийся голос сторожевого доложил:
- Там… там Воевода вернулся!
Юноша с дружинником переглянулись и оба рванули к воротам.
Человек в лохмотьях, израненный и осунувшийся, едва переставлял ноги. Среди русых в прошлом волос появились серебристые пряди. Лицо изрешетило новыми складками, бурыми от запёкшейся крови. Сокол поначалу не узнал в этом седом старце отца. Но сердце встрепенулось, признало – крепкие руки всё также обнимали, как и пять, и десять лет назад.
Юноша почувствовал под глазами холодок – не то подбирающаяся стужа, не то встреча с отцом выдавила позорную влагу из-под ресниц. Нос по-детски потёк. Он засмеялся, а потом сдавленно и рвано вздохнул.
- Что с тобой п-приключилось, отец!?
- Сокол… как ты?..
Воевода обессиленно облокотился на сына. Голос сипел, как от сильной простуды.
- Пойдём! Пойдём скорее…
Юноша махнул дружиннику, и они подхватили владыку под руки. Они довели его до похрапывающего коня на привязи, осторожно водрузили. Сокол резво заскочил позади и хлестнул что есть мочи поводья. Уже на лету он бросил дружиннику:
- Не входи к пленному, пущай остынет. И не говори с ним! Да и другим не давай!
***
Сокол уложил отца в постель. Беляна, прознавшая о возвращении Воеводы, усердно кружила рядом: позаботилась о чистой одежде, смазала раны и обмотала тряпицами. В покои то и дело входили: то Белобородка, которой хотелось умыть и накормить измождённого владыку, то дружинники – с докладом, то посыльный, что принёс от лекаря мази для ран.
- Потом! – каждый раз махал на них рукой Сокол.
Устав от снующих людей, он приставил к двери одного из стражников и запретил впускать просителей. В горнице остались лишь они втроём: Воевода, Сокол и Беляна.
- Чернава… - первым произнёс Сокол и осёкся.
Воевода грустно наклонил голову, и из уголка глаз скатились две слезинки.
- Я не смог…
- Она… - Сокол покосился на Беляну.
Он задумался, стоило ли при ней говорить, что Беляна – оборотень, убивающий женихов?
Девушка в этот момент округлила глаза и зашлась плачем.
- Так она все же… умерла? – губы Белы дрожали. – Ты её видел?
Воевода невнятно мотнул головой. Сокол сжал руку отца. Он испугался, что скажет Бела, когда узнает правду?
- Я бы хотел поговорить с тобой наедине, батюшка!
- Вот еще! Никуда я не уйду от него! – Беляна моментально взъерепенилась.
- Но нам надо срочно дела порешать…
- Порешаете, когда батюшка отоспится!
Воевода тихонько тронул Беляну, успокаивая:
- Ступай, дочка. Коли дела городские срочности требуют, это надо обсудить наперёд. А с тобой еще свидимся!
- Но… я тоже… Князь ведь… И Тихон!.. – Беляна словно все слова позабыла.
Сокол потащил ее за руку к выходу и умоляющим тоном попросил:
- Бела, сам всё с ним обсужу, ступай, пожалуйста! Проведай Тихона… Володимира… Белобородке помоги…
- Но…
Сокол еще раз извинился и закрыл за ней дверь. Он вернулся к отцу и еще раз поразился его перемене: сильный и отважный в прошлом управитель Предгорья сейчас тускло смотрел в окно, обветренные губы шевелились, будто шептали, и двигался он медленно, словно во сне.
- Чернава… - снова начал Сокол, собираясь с духом. – И есть тот зверь, что убил путников.
- А что за пленник? – Воевода будто не расслышал вопроса Сокола.
Он медленно повернул на Сокола глаза, медленно моргнул. В них снова проступила влага. Сокол нахмурился. Он наклонился поближе к отцу и громко прошептал:
- Я говорю, видел Чернаву! Как она обращалась кошкой с рогами.
- Да…
- Но никому не сказал!
- Хо-ро-шо…
- И даже Беле!