- Отличная идея, мой господин!
Кухня оказалась за той самой первой запертой дверью. Причем ключ висел тут же, на гвоздике. Зачем ее запирали и от кого - было не ясно. Амаддариэл усадил Томи за стол и принялся растапливать печь. Делал он это быстро и умело, и вскоре уютные огоньки пламени заплясали в зеве печки, осветив лицо хозяина жутковатыми сполохами. Амаддариэл бухнул закопченный чайник на чугунную пластину, заменявшую здесь плиту, и зашуршал по шкафам в поисках съестного. Нашел вчерашние пирожки с капустой и вареную картошку. Спустился в погреб, погремел там чем-то и вернулся с кольцом кровяной колбасы, солеными огурцами и крынкой молока.
- А тебе плохо не будет? - спросила Томи.
- Я просто не знал, что ты будешь. Там есть еще квашеная капуста, сметана, варенье, сало и копченая рыба. Остальное готовить нужно. Хочешь, яичницу сделаем?
- Не. Рыбу неси.
- Ты ешь рыбу на завтрак?
- Рыбу я ем всегда.
Когда вскипел чайник, небо посветлело уже так, что правители погасили свечу и стали пить чай с пирожками и копченой рыбой под уютный аккомпанемент потрескивающих дров.
- Вот всегда бы так, - сказала Томи, посасывая соленый рыбий хвостик.
- Как?
- Ну, чтобы уютно, спокойно и чтобы никто не указывал мне, как жить.
- Это невозможно. Для этого придется жить в глуши, а полное одиночество мало кто способен выдержать.
- Можно жить с кем-то. Одним.
- Все равно будет одиноко. А что это ты вдруг решила податься в отшельники? Кто тебя так замучил нравоучениями?
- Да все, кому не лень. Тирра, Тоня. Ты. Иногда. Еще какой-то тип повадился мне письма писать.
- Интересно. И что пишет?
- Чтобы я с тобой не общалась.
- Вот как? А почему?
- Черт его знает. Он всего два письма прислал. В одном сказал, что все обо мне знает, и чтобы я не подходила к тебе. А в другом написал: "Я тебя предупредил". Интересно, что он обо мне знает такого, чего я и сама не знаю?
- Хм. Не похоже на совет доброжелателя. Звучит, скорее, как угроза.
- Ерунда. Что я такого могу сделать, чтобы навредить тебе?
Амаддариэл потер переносицу, размышляя.
- Видишь ли, не все эльвы одинаково относятся к твоему появлению в Тэлле. Кто-то рад, что благодаря тебе обошлось без битв. Кому-то все равно, есть ты или нет. А есть и такие, кто против чужих на территории Элвы. Да и народ твой... не способствует установлению добрососедских отношений. Полуэльвы многим служат напоминанием о позоре нашего народа. Люди не хотят понимать, что твои подданные не по своей воле такими родились. Я бы не стал так уж легкомысленно относиться к подобным письмам. В следующий раз сразу скажи мне. Мы найдем, кто их отправляет.
- Ладно, - Томи пожала плечами и поднесла чашку к губам, а потом вспомнила кое-что: - Слушай, а ты говорил с Сайлусом?
- О чем?
- О параде женихов?
- Говорил.
- Ну? Он согласился?
- Не сразу. Он ведь даже заплестись еще как полагается не может.
- Что в этом такого? Подумаешь. Тамиладу вот тоже не может.
- Тут другое. Тамиладу, он... как бы не совсем мужчина.
- А кто тогда? Девушка, что ли?
- Нет. По статусу он скорее мальчик. Да, он сильный и достаточно мудрый, но то, что с ним когда-то сотворили родители... Этого не изменить, его тело навсегда застыло. Он будет ребенком и через тысячу лет.
- Не понимаю, как такое возможно.
- Я тоже. Тамиладу единственный в своем роде, ни до него, ни после такого не случалось.
- И, надеюсь, не случится. Мне его так жаль... Давай, не будем об этом. А ты сам-то на парад идешь?
- Конечно, это моя обязанность: я его открываю. Я никому не говорил, но я ненавижу парад женихов. Едешь как армарский идол посреди улицы, все на тебя смотрят, ахают. Дескать: какой красивый, какой статный у нас правитель. Всем женихам жених, заглядение! А что изменилось-то? Ничего. Тот же парадный костюм, даже лошадь та же. Едешь и едешь, улицу за улицей. Скука.
- А ты на девушек смотри.
- Что я, девушек не видел?
- Хочешь, я буду строить тебе рожи из толпы? Будет веселее.