- Госпожа Томи, - притворно погрозил ей пальцем Амаддариэл. - Дамам вашего статуса не пристало заниматься такими постыдными вещами.
- Ну вот, я же говорю, вы мне все нотации читаете!
В этот момент дверь кухни скрипнула, и внутрь, зевая, вошел Лаони: в ночной рубашке до пола и со спутанными, рассыпанными по плечам длинными волосами. На голове у него примостился помятый колпак, а на ногах - мягкие меховые тапочки. Томи, не ожидавшая появления столь экстравагантной особы, фыркнула в чашку, обдав себя фонтаном чайных брызг. На лице девушки отразилась разнообразнейшая гамма эмоций. Теперь уже смеялся Амаддариэл, глядя на нее. Томи хотела обидеться, но хохот распирал ей ребра. Оба правителя повалились на стол в приступе смеха, молотя кулаками по столу. Один Лаони нависал над ними, как девочка-сомнамбула, переводя непонимающий взгляд с одного на другого.
Глава 13. Осенние гуляния
- Ну, как вы тут устроились? - спросила Томи, входя в большой дом за местной винной лавкой. Тивелий со своим другом Торонием - хозяином дома - валялись мертвецки пьяные по случаю начала осенних гуляний. Тоня, увидев отца в таком состоянии, была возмущена до глубины души и, не преуспев в приведении его в чувство, взялась за Тирру: именно он, по ее мнению, был виноват в том, что Тивелий напился. Тирра пробежал два раза вокруг стола, спасаясь от разъяренной девушки, а потом спрятался за спиной Томи, позорно дезертировав с поля боя. Тоня постояла, сопя от возмущения и уперев руки в боки, но атаковать противника, прикрывшегося госпожой, не стала. Гордо вздернув носик, она села на лавку и надулась, как индюк.
- Тоня, ну зачем ты так, - укорила ее госпожа, выуживая из-за спины струсившего эльва. - Я не думаю, что Тирра сумел бы удержать твоего отца от очередного возлияния. И он уж точно не поил его, верно, Тирра? Иначе бы и сам напился.
Трезвый как стеклышко, Тирра активно закивал. Тоню слова госпожи не убедили, и она стала оглядывать комнату в поисках чего-нибудь тяжелого, чем можно было бы запустить в него. Тем временем скрипнула дверь, и из-за нее выглянула чья-то серебристая голова, покрытая радужными чешуйками.
- Марк! - обрадовалась Томи и заключила полуэльва в объятия. Тот уткнулся носом ей в ключицу и коротко приветственно мурлыкнул. Тирра за спиной негромко кашлянул, напоминая госпоже о правилах приличия. Томи демонстративно проигнорировала его, почесав Марка за ухом.
- А где Тамиладу? - спросила она.
- Я подожду, пока Тоня перестанет злиться, - послышался голос последнего. Томи выпустила Марка и открыла дверь. Тамиладу сидел за столом и... вязал погребальный венок. На полу стоял большой ящик, застеленный черной тканью.
- Кто-то умер? - тихо спросила Томи.
- Угу. Четыре сочные тыквы.
- Тьфу ты! А я уже поверила, что случилось несчастье. Совсем забыла про ваши дурацкие традиции.
- Почему же дурацкие? Похороны тыквы - отличный семейный праздник. Присоединишься?
- Да я вроде как ни к одной семье не принадлежу...
- Как и я.
Оба помолчали. Потом Томи взяла черные ленточки и принялась помогать.
- Я, пожалуй, вернусь на кухню, - заглянул к ним Марк. - Как бы пироги не подгорели. Не думал, что нас будет так много, заведу еще теста.
- А мне что делать? - спросила Тоня.
- Хм, - задумалась госпожа. - Можешь помочь Марку.
- Я? - эльвелла вздрогнула и осеклась, многозначительно косясь на когтистого полуэльва. Тот втянул голову в плечи и поспешил ретироваться на кухню.
- Тоня, - начала госпожа, понизив голос, - сколько раз тебе говорить: незачем бояться Марка. Он добрый, преданный, и никому не причинит вреда.
- Но я...
- Пойди на кухню и помоги ему, - в голосе Томи прорезались командирские нотки. - Хватит уже праздновать труса. Есть на этом свете хоть что-нибудь, чего ты не боишься?
Тоня устыдилась и опустила глаза. На кухню она шла, как на плаху, на ватных ногах и с трясущимися руками. Тирра наконец вздохнул свободно и отправился погулять. Томи осталась в комнате Тамиладу. Установилась приятная дружественная тишина. Ветка за веткой, они быстро собирали новый венок.
- Ну что мне с ней делать? - пожаловалась Томи.
- А что случилось? - поинтересовался Тамиладу, перекладывая в ящики большие пузатые тыквы и украшая их белыми цветочками. На нем была вовсе не траурная голубая рубаха и короткие штаны. В такой одежде он как никогда напоминал десятилетнего ребенка. Томи глянула на него и улыбнулась.