Мы зажаты в ловушке. Отступление означает то, что все остальные сектора пали, как и мой. Похоронная Гвардия вырезана, и многие из моих братьев пали. Палатина Сапфира и несколько ее сестер – все, что осталось от ее Сестринства. Многие сервы Ордена погибли, осталась лишь горстка, включая и моих слуг. Но Сдиратели выживают. Сыны Дорны, сражающиеся на пределе своих возможностей и заставившие врага заплатить кровью за каждый свой шаг. Оставшиеся ангелы пятой роты, сдерживающие бессчетные количества. Братья сражаются спиной к спине, прикрывая друг друга и зная, что здесь, среди галерей, потерн и в тени мемориала Умберто Второму, они найдут свою смерть.
Мы можем справиться даже с армией культистов, но Хаос обрушил на нас своих монстров, демонических созданий, против которых даже наше оружие имеет свои ограничения. И сейчас, когда Злобокост вынудил нас отступить к улицам и узким аллеям Обсеки, мы понимаем, что лишь отсрочили неизбежность. Силы быстрого реагирования завершут эту бойню. Завершат ее быстро. Пожиратели Миров. Теперь я понимаю, что мы обречены.
- Что теперь? – Скейс пытается перекричать шум битвы.
Воздух наполнился клацаньем цепного оружия, включая и мое, брат Боаз и плеть отделения Йоахим используют последние несколько гранат. Двери монастыря открыты, но какофония ударяется о его стены и рикошетит в нас. У нас нет информации от контингентов на северо-западе. Вторая плеть Этам и братья Лемуил и Цурион были прикреплены к контингенту сестер в квартале Святой Горгонии, и они получали сведения от скаутов Кетураха. Уже час от них не было никаких вестей, и, похоже, наибольшее скопления десантных капсул наблюдалось в дальней части города.
- Мавзолей! – кричу я в ответ, но мои слова заглушает шипение тяжелого огнемета сестры Кассиопеи.
Добропорядочная сестра делает работу Императора, эффективно используя свое оружие на узких улочках города. Пламя поглощает аллеи и проходы под арками, встречающиеся на нашем пути, отбрасывая бессчетные орды культистов, жадных до нашей крови. Огонь сдирает кожу с их лиц и превращает в трупы, танцующие в пламени инферно. Сапфира и сестра Зилла уничтожают всех тварей варпа, пробивающихся сквозь пламя, пока Вефезда, поддерживая раненного брата, отстреливает культистов, карабкающихся на крышу.
- Что? – переспрашивает Скейс, отбивая гладиусом цепной меч Пожирателя Миров.
- Ближний бой! – кричит брат Симеон, отбрасывая в сторону опустевший болтер. Один из бронированных слуг Кровавого Бога падает от последнего выстрела, второй тут же набрасывается на Симеона с секирой. Выскочив из ножен, гладиус моего боевого брата отбивается цепным оружием десантника Хаоса. Последние несколько болтов, выпущенные из моего Марка Два, выигрывают Симеону несколько мгновений. Мои снаряды попадают в наплечник и шлем предателя, лишая его баланса.
- Крыша монастыря! – ору я. – Это – самое безопасное место для эвакуации.
Брат Элиам умирает ужасной смертью, прямо передо мной: уродливые секиры нескольких Пожирателей Миров разрубают его на части. С кровью моего брата на лице я ударяю рукоятью пистолета в лицевую пластину ближайшего берсеркера, но предатель отбивает ее тупой частью своей секиры. Я разворачиваюсь. Делая это, я открепляю с пояса цепной меч. Прочертив дугу, мой меч разрубил Пожирателя от пупка до горла.
- Нова не сможет поднять «Перчатку», - настаивает Скейс, его гладиус пробивает оборону цепного меча и врезается в шею маньяка.
Пока он проворачивает клинок в горле берсеркера, хватка десантника Хаоса слабеет, и меч падает на землю.