Эрнандес направился в свою каюту и взял мобильный телефон - и не удивился, когда звонок не прошел. Если бы в мире шла война, сети были бы перегружены паникующими абонентами. Однако он продолжал попытки.
"Что ты делаешь, Эрнандес?"
Эрнандес поднял глаза и увидел лейтенанта Данзу. "Пытаюсь позвонить домой. Моя мама живет в Остине, и там был один из этих камней, я думаю".
"А моя сестра живет в Колумбусе, где тоже есть такой. Думаешь, я не хочу улучить минутку и сделать несколько личных звонков? Я уверен, что все хотят, но сейчас мы должны сосредоточиться на наших обязанностях".
"Это всего лишь один звонок".
"А что, если кто-то из экипажа увидит, как ты его делаешь? Триста матросов потребуют бросить инструменты и позвонить своим матерям. Как только они дозвонятся до кого-то, кого они любят, их уже не вернуть, особенно если они получат плохие новости".
Эрнандес понял мысль Данзы, но он не собирался терпеть выговоры сослуживца-лейтенанта, особенно того, кто был ниже его по выслуге лет. По званию и выслуге лет Эрнандес уступал только капитану Джонсону. "Что делает офицер и что делает член экипажа - это не одно и то же. Я не нуждаюсь в том, чтобы вы указывали мне, как себя вести".
Данза изучал его с минуту, на его лице появилась легкая ухмылка. "Если вы считаете, что кричать, как маленькая девочка, - это то, как должен вести себя офицер, то вы заврались".
"Простите? Не хотите объяснить, что вы имеете в виду?"
Данза покачал головой и усмехнулся. "Я имею в виду, что весь экипаж видел, как вы кричали, когда эта штука схватила вас".
"Я думал, что умру!"
"Мы - ВМС США. Нас учат умирать. И когда мы умираем, мы не кричим, как дети".
"Пошел ты, Данза. Возвращайся к вождению такси для Дэнни ДеВито".
"Ай, шутка про такси. Они никогда не устаревают. Просто следи за собой, Эрнандес. Ты можешь быть вторым командиром, но все знают, что у тебя нет яиц".
Данза ушел, оставив Эрнандеса сжимать кулаки и дуться в одиночестве в своей каюте.
Кем возомнил себя этот кусок дерьма? Сослуживцы должны были уважать друг друга. Возможно, он был просто еще одним расистским мудаком, который упрекал "шпика" в том, что тот имеет право отдавать приказы. Эрнандес имел дело с такими мудаками, как Данза, на протяжении всей своей девятилетней карьеры. С рычащими задирами, которые кричали "позитивные действия" каждый раз, когда Эрнандес получал повышение по сравнению с ними. Они не замечали, что у него безупречный послужной список и отличные результаты тестов на профпригодность.
Он снова попытался дозвониться до мамы, но связи по-прежнему не было.
Эрнандеса, выросшего в Остине, всегда восхищал океан. Он никогда не видел его до своего тринадцатого дня рождения, когда его школа отправилась на экскурсию в Космический центр имени Кеннеди, а затем провела день на пляже Дайтона-Бич. Необъятные просторы Атлантики завораживали его часами и почти напугали его до такой степени, что он не смог войти в воду, но как только он это сделал...
Все в Остине любили воду. В жарком Техасе бассейны были повседневной частью жизни, но океан был совсем другим. Море было живым. И когда Эрнандес был рядом с ним, он тоже чувствовал себя живым. В тот день на пляже Дайтоны он понял, что хочет всю жизнь бороздить океаны и увидеть мир. Он не будет очередным латиноамериканцем, который никогда не покидал город, в котором вырос. Мать поддерживала его, а отец умер, когда он был еще маленьким. Другой семьи у него не было. Он решил, что будет служить в новом: в военно-морском флоте США. Хотя служба никогда не была легкой, она также никогда не была тяжелой. Хотя у отдельных людей в военно-морском флоте было свое мнение, сам институт был слеп ко всему, кроме таланта. Работайте достаточно усердно, посвятите этому всю свою жизнь, и вы сможете стать адмиралом.
Как Кирш.
По наивности Эрнандес видел только преимущества флота. Только сейчас он понял, что ему, возможно, придется умереть, служа своей стране. Флот не был его семьей. Он был его хозяином.
Он вернулся на палубу, где теперь все было более или менее в порядке. Команда занималась своими обязанностями. Раненых перенесли в лазарет. Только пятна крови указывали на то, что они участвовали в конфликте.
Коммандер Джонсон подошел к Эрнандесу на кормовой палубе и жестом приказал ему следовать за ним. Он не произнес ни слова, пока они не оказались вне пределов слышимости остальных. "Я получил сообщение из Джексонвилла", - сказал он. "Две трети нашего флота восточного побережья находились в Норфолке. Пока нет сведений о выживших, но USS New Hampshire был уничтожен, как и еще несколько наших крупных кораблей. Нам очень больно".