Первым делом Красс распорядился о постройке лагеря. Центурионы, привыкшие не задумываясь выполнять приказы, действуя где криком, а где и своими жезлами, погнали солдат на работу. Привычное занятие отвлекло легионеров от панических мыслей. Теперь они ждали, что проконсул вот-вот обратится к ним с речью, в которой и объяснит все случившееся. Красс, понимая что хоть какое-то объяснение должно быть дано и притом как можно скорее, с нетерпением ждал возвращения разведчиков. Небольшие отряды под командованием надежных людей были разосланы в разные стороны, едва лишь в войске установился относительный порядок.
Римский лагерь рос быстро и, только что возведенный, уже напоминал собой небольшой город. Один вид его вселял уверенность и действовал успокаивающе. Ближе к вечеру Кассий, свободный от дел, решил пройтись по лагерю, послушать, о чем толкуют легионеры, и, если придется, ободрить малодушных. Так поступали и остальные командиры, зная, что вид уверенного в себе начальства как ничто другое, за исключением разве что выдачи денег, способен поднять дух солдат. Едва покинув квесторий, Кассий столкнулся с префектом лагеря — коренастый и краснолицый Тит Вегеций вцепился в него, как клещ, требуя сообщить, когда же наконец ему разрешат разослать фуражные партии.
— Запас продовольствия у нас слишком мал, — твердил он. — На два дня еще хватит, а дальше что? А ведь еще разыскать надо, где тут продовольствие брать! Проконсул запретил мне выпускать людей из лагеря, а зачем время-то зря терять? Нам только легионеров тридцать пять тысяч кормить, да четыре тысячи велитов, да столько же всадников. Это я еще не говорю про семь тысяч рабов, а ведь и им что-то жрать надо! Да кони еще — им зерно фуражное добыть нужно…
Кассий сумел отделаться от него, только поклявшись поговорить с Крассом и сделать все возможное, чтобы тот как можно скорее разрешил фуражировку за пределами лагеря. Честно говоря, вопрос с пропитанием волновал его сейчас меньше всего, но квестор не мог не порадоваться, что на Вегеции последние события, похоже, никак не сказались, а значит, лагерь в надежных руках.
На плацу уже обосновались несколько манипул пятого легиона. Некоторое время Кассий постоял здесь, наблюдая за тренировкой молодых солдат и слушая выкрики центурионов.
— Нападай! Рази! Так! Молодец!
— Эх ты, дубина! У тебя в руках что? Это же пилум, а не грабли!
— Щитом, щитом бей! И прикрывайся сразу…
— Тит! Ну-ка, покажи ему, для чего меч нужен!
Здесь тоже все было в порядке, и Кассий двинулся дальше. Миновав палатки всадников, где галлы болтали о чем-то на своем языке, он вышел из лагеря через декуманские ворота. На страже здесь стояла одна когорта третьего легиона в полном вооружении, остальные все еще продолжали углублять ров и насыпать вал. За воротами вырос свой маленький городок из палаток торговцев, следовавших за войском. В том походе по пустыне их было не так уж и много, но несколько десятков маркитантов, не желавших упустить своей выгоды, оказались здесь вместе с армией. Оттуда доносились крики мулов и ругань надсмотрщиков.
Заметив за рвом Мегабакха, наблюдающего за работой своих солдат, Кассий решил подойти к нему. Мегабакх был при полном параде — красный плащ и шлем с плюмажем придавали ему особенно величественный вид. Высокий, с фигурой атлета, он напоминал древних героев, воспетых Гомером. Зная, что командир алы редко одевает эти знаки власти, предпочитая простую лорику легионера, Кассий решил, что таким способом он стремится приободрить солдат. Увидев Кассия, Мегабакх сам двинулся навстречу. Его контуберналы, повинуясь приказу, остались на месте.
— Что ж, Мегабакх, ты был прав. Предчувствия тебя не обманывали. Если бы я послушал тебя, мы не попали бы в такую историю.
— Не стоит, Кассий! Я ведь и сам ничего не знал. Просто неспокойно мне как-то было.
— А эти греки не станут рассказывать всем о своих легендах? Не хватало нам тут еще всяких слухов! Их и без того немало гуляет по лагерю.
— Публий запретил им. А для надежности посадил в палатку и снабдил отличным фалернским. Думаю, ученые мужи общаются сейчас только с Вакхом.
— Публий очень предусмотрителен. Но должны же мы что-то сказать легионерам! И сделать это надо сегодня… Когда вернется разведка? И удастся ли им что-нибудь разузнать?