— Из Британии?
— Да, Британия была римской провинцией, но мы давно уже ушли оттуда.
— Надо же! Интересно узнавать, что случилось за эти пять сотен лет. А что же восток?
— Восток — сам по себе. Империя разделилась на две части около ста лет назад. Сейчас в Константинополе правит Лев. Оттуда угрозы можно не ждать. Лев любил Рицимера не больше, чем я, он будет приветствовать его устранение, а мешать нашим планам не станет. Но и помощи от него не будет. Константинополь понес большие потери в недавнем походе на вандалов, да и своих проблем там хватает. Хотя… В Далмации правит Юлий Непот, он племянник и наследник моего друга Марцеллина. Марцеллин поддержал меня в той войне с вандалами и даже сумел отбить у них Сицилию. К сожалению, он пал от рук убийц, подосланных Рицимером. Возможно, мы сумеем договориться с Непотом. У него есть сильная армия и, что важнее, флот. Сейчас он единственный, кто может противостоять вандалам на море.
— А что вандалы?
— Владеют Африкой. Их королю Гейзериху давно пора в могилу, но он все никак не умрет. А ведь это он взял и разграбил Рим двадцать лет назад! Карфаген превратился ныне в пиратское гнездо, грозящее всему Средиземноморью.
— Как Карфаген?
— Ах, да! Карфаген был вновь восстановлен еще при Цезаре. Теперь он столица вандалов.
— Надо же — Цезарь восстановил Карфаген! Вот и задумаешься тут о силе проклятий…
— Африка далеко и вандалы нам пока не грозят. В последней войне мы тоже немало их потрепали. Сейчас нам следует обратить взор на Галлию. А ключ к Галлии — север Италии. Не забывай, он все еще в руках мятежников. В Равенне и Медиолане стоят верные Рицимеру войска, а Гундобад в нескольких переходах от Рима.
— Значит, в первую очередь займемся Гундобадом. Завтра нам следует собрать военный совет, и там мы решим как действовать дальше.
— Совет будет собран. Но завтра и твой триумф, Красс! Ты по праву получишь его. Рим давно уже не знал триумфов, и теперь римлянам придется вспоминать что такое торжество римского оружия! Мы слишком многое забыли…
— Вспоминать всегда трудно, но раз вспомнив — Рим уже никогда не забудет. Это я тебе обещаю, Август…
Если бы древний город мог удивляться, его повергло бы в изумление это скопление народа, заполнившего улицы и площади Рима утром шестого дня до июньских календ. Камни старинных зданий еще помнили те далекие дни, когда бурлящее море людей заполняло столицу, и с утра до ночи над семью холмами стоял несмолкаемый гул голосов. То было время юности Рима, когда он, полный сил и великой гордости, являл собой центр мира. В те дни его не могла удивить какая-то сотня тысяч людей оставивших свои дома ради удовольствия пообщаться друг с другом и поглазеть на праздник. Но сейчас это было странно.
Рим умирал. Медленно, но неуклонно население его сокращалось, и сейчас едва ли составляло десятую долю того, что было в период расцвета. Он перестал быть столицей, центр Империи смещался на север — Медиолан и Равенна оспаривали у Рима его вечное право. Величественные здания стояли заброшенными и медленно разрушались. Многие улицы опустели, и ветер свистел в окошках покинутых инсул. В большей части города давно уже никто не утруждался уборкой мусора, целые груды отходов громоздились на мостовых. Потеряв множество жителей, огромный город словно осиротел, целые кварталы были заброшены и казались городом призраков.
Люди чувствовали себя неуютно среди разрушавшихся зданий и старались селиться вместе. На Марсовом поле, где в прежние времена проходили гулянья и праздники теперь вырос новый район, все еще были живы кварталы Субуры, не потеряли своих обитателей Авентин и Квиринал, и по-прежнему радовали глаз дворцы Палатина. Рим, словно старец впадающий в детство, вернулся к своей прежней границе — стене Сервия Туллия…
Фульциний вошел в город еще на заре. Одетый в старую тунику, без оружия, но с лотком полным жареных каштанов — внимания он не привлек. Это и к лучшему — легче будет выполнить поручение Красса. Император легко мог бы отправит кого-то другого, но Марк вызвался сам, уж больно хотелось ему посмотреть этот новый Рим. Оставив лоток у ближайшей таверны, он уже третий час слонялся по улицам, прислушиваясь к разговорам. «Постарайся узнать, что думают римляне», — сказал ему Красс, — «Чего ждут от нас, каковы настроения в Городе». Такое задание — плевое дело, но поначалу сосредоточиться мешало странное чувство. Да, это был Рим. Фульциний родился и вырос здесь. В том Риме, что отстоял сейчас от него на пять сотен лет, ему был знаком каждый дом, каждый камень. В этом… Здесь все изменилось! Огромные здания амфитеатров, базилик и терм, арки, храмы и статуи подавляли своими размерами. Пока Фульциний не оказался на Форуме, он просто не узнавал ничего, и, если б не знал, что он в Риме, подумал бы, что перед ним сказочный город, построенный не людьми, но титанами. Изменился даже Капитолий — храм, что стоял здесь исчез, вместо него появилось совершенно новое здание.