— Весь день там стояли, — промямлил он в сторону Лукаса.
— Грубиян, — Карли ткнула его локтем и он закатил глаза.
Лукас взял другой контроллер с дивана, указывая на место для меня в противоположном углу от Карли.
— Народ, это моя подруга Жаклин. Жаклин, эти обезьянки — Калеб и Карли Хеллер. — Карли и я обменялись приветствиями, а Калеб промямлил что-то невразумительное в мою сторону. Я подмяла ноги под себя и смотрела поверх головы Лукаса за развитием игры. Когда через пятнадцать минут, Карли заставила Калеба собираться домой, это не уменьшило его мрачности. Он посмотрел на меня.
— А мне не разрешается оставаться с девушками наедине в моей комнате.
Она шлепнула его по затылку.
— Заткнись ты. Лукас уже взрослый, а ты просто озабоченный подросток.
Я попыталась скрыть смешок кашлем, когда лицо Калеба запылало красным, и он выскочил за дверь, громко топая вниз по лестнице.
Карли повернулась, чтобы обнять Лукаса и одарить меня улыбкой.
— Всем доброй ночи, — прощебетала она, исчезая за дверью.
Он наблюдал за тем, как она пересекла двор и вошла в дом, попрощавшись перед тем, как закрыть и запереть дверь. Он повернулся и прислонился спиной к двери, наблюдая за мной.
— Итак. Я думал, мы решили прервать наши отношения? — Он не выглядел рассерженным, но счастливым его тоже нельзя было назвать.
— Ты решил прервать наши отношения.
Он сжал губы.
— Разве тебе не надо съехать из общежития на несколько недель?
Я осталась на месте, вжатая в угол дивана.
— Да, я буду здесь еще два дня.
Он смотрел в пол, положив ладони на дверь позади себя.
Я попыталась сглотнуть, но не смогла, поэтому моя речь немного дрожала.
— Мне надо кое-что тебе сказать…
— Это не то, что я не хочу тебя. — Его голос был мягок, и он не смотрел на меня, когда говорил. — Я соврал, когда сказал, что я защищал тебя. — Он поднял голову, и мы уставились друг на друга через комнату. — Я защищал себя. — Он сделал заметный вдох, поднимая и опуская грудь. — Я не хочу быть твоим перевалочным пунктом, Жаклин.
В памяти возникла Операция Фазы Плохих Парней. Эрин и Мегги сформировали для меня план того, как использовать Лукаса, чтобы забыть о Кеннеди, как будто у него не было никаких чувств, и я согласилась на это. Тогда я не имела понятия о том, что он наблюдал за мной весь семестр. Что как только мы начнем разговаривать, его интерес будет расти дальше. И что, в итоге, он почувствует необходимость отдалиться от меня из-за глубины своих чувств, а не потому, что он ничего не чувствовал.
— Тогда зачем ты именно им и становишься? — Я развернула себя из клубочка в углу дивана и медленно подошла к нему. — Я тоже этого не хочу. — Пока я пересекала комнату, он оставался на месте, нервно прикусывая нижнюю губу с колечком.
Выпрямившись, он смотрел на меня так, как будто я могу исчезнуть прямо перед его глазами. Он поднял руки и обхватил ими мое лицо.
— И что мне с тобой делать?
Я улыбнулась ему.
— Я могу сделать пару предложений.
— Мою маму звали Розмари. Она звала себя Роза.
Его заявление вернуло меня с небес на землю. Лежа, прижавшись к нему, я отвлеченно обводила пальцем контуры красных лепестков на его сердце, размышляя над тем, как сказать ему о том, что я знала.
— Ты сделал это в память о ней? — У меня в горле застрял комок.
— Да. — В темноте комнаты его голос был тихим и весомым. Он был настолько полон секретов, что я подумала о том, как он жил с этим каждый день, никогда и ни с кем не делясь своей ношей. — И поэма на боку. Это она ее написала для моего отца.
Мои глаза защипало. Неудивительно, что его отец отгородился от мира. Из того, что мне сказал профессор Хеллер, я поняла, что Рей Максфилд был разумным, аналитическим человеком. Должно быть, единственным его эмоциональным исключением была его жена.
— Она была поэтом?
— Иногда.
Положив голову ему на плечо, я наблюдала за тем, как на его губах заиграла его еле заметная улыбка, в профиль она выглядела немного иначе. Его лицо было помятым, небритым, и в некоторых местах моего тела виднелись тому доказательства.
— Обычно, она была художницей.
Я постаралась игнорировать свою совесть, которая никак не могла перестать гнобить меня о том, что я должна сказать ему о том, что знаю. Я должна была быть честной с ним.