Юная худенькая профурсетка в кружевной коротенькой маечке и очаровательных розовых панталончиках чудо как хороша. Щечки незваной гостьи смущенно алеют в полутьме, выдавая внутреннее волнение. Девушка растерянно топчется на пороге, но потом гордо вскидывает подбородок, принимая судьбоносное решение, и сжимает в ладони амулет невидимости. За секунду до этого действия прелестницу с псевдоневинной мордашкой настигает мой подарочек, который надежно опутывает стройное тело в ожидании активации.
— Эдак никакого резерва не хватит, — задумчиво поглаживаю бровь и натыкаюсь взглядом на шкатулку с запонками, — надо упростить себе задачу.
Перебираю изделия с драгоценными камнями и размышляю над вариантами решения проблемы. Можно пойти легким путем и запечатать дверь. Но кто я такая, чтобы оставлять местных дам без долгожданного развлечения. Они с нетерпением ждали монарха и готовились предстать перед ним во всей красе. Разве можно лишать соперниц незабываемого удовольствия?
Никак нельзя.
Драконицы просто обязаны продемонстрировать шикарные вечерние туалеты.
С разных ракурсов.
Желательно под музыку.
Широким взмахом руки рассыпаю украшения по полу и зачаровываю. Леди наступят на них и «заразятся». А я подожду сбора всех желающих и проведу оздоровительный сеанс. Так подлечу пациенток, что они профилактическую прививку надолго запомнят.
Правда, придется закрыть королевские покои на карантин, а обездоленного хозяина пригласить в свою спальню. В зверином обличии, естественно. В отличие от конкуренток я чиста и непорочна. Почти (некстати вспоминается происшествие на сеновале и низ живота обдает жаром). Совру, если скажу, что мне не понравилось. Еще как понравилось и ужасно хочется повторения. Но я приличная девушка и намерена оставаться таковой до первой брачной ночи.
Сердечко начинает заполошно колотиться и намекать, что уже выбрало самого лучшего в мире мужчину. Надо лишь убрать с пути соперниц и доказать придворным, что я лучшая кандидатка на роль правительницы.
С этими мыслями крадусь в сторону столовой, опутывая попадающихся на пути прелестниц чарами высшего уровня. Уникальность универсальных магов состоит в том, что обладатели узконаправленного дара не чувствуют наложенных плетений. До недавнего времени меня мог рассекретить только носитель четырех стихий. Но теперь я владею пятью потоками. Раз других таких уникумов в природе не существует, то подхожу к работе с фантазией и задором, ведь автора готовящейся подлянки никто не опознает.
Пересекаю анфиладу комнат и проникаю в кабинет. Сюда настойчивые девицы постеснялись сунуться. Вот и правильно. Мало ли какие бумаги лежат на столе. За излишнее любопытство можно и на плаху отправиться.
Даже смешно. За чтение государственных бумаг казнят, а за порчу репутации и нервной системы монарха наказание не придумали. А зря. Надо заняться устранением пробела в законодательстве. Не только огненные драконы склонны к ревности. Я тоже девушка темпераментная. И мстительная. Очень. Особенно если покушаются на то, что считаю своим. А Тео мой! Нашу помолвку даже древняя магия одобрила.
Возвращаюсь к жениху и тихонько подкрадываюсь сзади, добавляя к невидимости полог тишины. Сара и топчущийся у окна камердинер не должны услышать отчет о проделанной работе.
Кладу руку на плечо, сообщая о своем появлении, склоняюсь к уху и эмоционально расписываю увиденное. В заключение предлагаю оценить труды прелестниц и повеселиться.
Он делает вид, что закашливается и, прикрывая кулаком рот, озвучивает возможные варианты. Вскоре приходим к выводу, что вдвоем такое нереально провернуть. Нам необходим наперсник.
— Вент, — Теодор откладывает салфетку и задумчиво хмурится. — Принеси колбу с магическими чернилами и стопку бумаги. Пишущую палочку тоже захвати.
Тот спешно уходит, а я снимаю чары с себя и камеристки.
— Фух, — радостно выдыхает женщина и встает из-за стола.
— Найди побратима и попроси срочно прибыть. Пусть велит подчиненным раздобыть штук тридцать-сорок металлических подносов и такое же количество метелок для смахивания пыли с люстр. Инвентарь следует пронести тайным ходом в покои Леси, — и добавляет с хитрым прищуром. — Ее высочество желает провести практическое занятие с ребятишками.
— Слушаюсь.
Верная служанка убегает, а Тео встает и прижимает меня к груди так крепко, словно боится потерять.
— Прости, родная. Ты не должна видеть этой грязи. Хочешь, прикажу упечь распутниц в тюрьму и держать там до особого распоряжения без смены нарядов?
— Честно? — поднимаю голову и заглядываю в ласковые ореховые глаза, наполненные горечью. — Это отличное предложение, но придется проявить гибкость и действовать по ситуации. Одно дело призвать к ответу разгульных девиц без рода и племени, а другое — поиздеваться над любимыми дочерьми политических оппонентов, стоящих во главе мощных кланов. Я готова описать внешность каждой, чтобы ты понял, с кем имеешь дело и заранее получил представление о возможных рисках.
— Давай, — нежно приобнимает и подводит к одному из кресел, установленных в алькове.
В процессе моего красочного повествования он только хмыкает и брезгливо кривит губы.
— Заговорщики расстарались и прислали первых красавиц родов. Советники побоялись упустить шанс на трон и тоже подсуетились. Фигуристая блудница — это воспитанница придворного мага, — радостно потирает руки. — Будь девушки поодиночке, могли бы пустить слезу, надавить на жалость и избежать наказания. Но если придуманный план выгорит, то я показательно разгневаюсь и воздам нахалкам по заслугам. Заодно получу прекрасную возможность сместить распоясавшихся папаш с насиженных должностей.
Глава 29
— Ваше величество, — камердинер кладет на журнальный столик письменные принадлежности и докладывает, — наследник каменных просит об аудиенции.
— Пригласи.
— Но тут леди, — косится на меня, и в голосе проскальзывают нотки неодобрения. — Ее репутация пострадает.
— С каких пор девушкам запрещается встречаться с родственниками мужского пола? — надменно вскидываю бровь.
— Р-родственниками? — начинает заикаться, осознавая глубину допущенной бестактности.
— Именно. Зови! — перевожу многозначительный взгляд на жениха, намекая на необходимость обставить знакомство как встречу старых друзей. По взмаху пушистых черных ресниц понимаю, что беспокоится не о чем.
— Леронский, не представляешь, как рад твоему возвращению, — высоченный атлетически сложенный красавчик влетает в комнату с широкой улыбкой на устах.
— Шаронский, я тоже, — смеется Теодор и намекает. — Амур, только не говори, что не заметил присутствия любимой названой сестры.