— Никто не ведает о побочном эффекте. Он длится около десяти минут и полностью развеивается, не оставляя следов, — пожимаю плечами.
— А ты откуда знаешь? — шепчет Теодор.
— Будучи подростком подверглась атаке жалящих насекомых. Я хорошо запомнила дикую боль и неадекватную реакцию организма, поэтому с легкостью вычислила виновника происшествия. Через год вернулась на то же место с девчонками из пансиона и провела эксперимент. Гипотеза подтвердилась.
— Смелая, — хмыкает восхищенно.
— Скорее отчаянная, — качаю головой, вспоминая детские шалости. — Мы проведем практическое занятие. Научимся ставить купола, чтобы свободно передвигаться по аллее. Отработаем очищающие заклинания. Соберем материал для исследований. Задействуем магию земли.
— Зачем? — удивляется Ника.
— Привлечем союзников.
— Чтобы не нападали? — спрашивает Алессандро.
— Нет. Покормим их, а в нужный момент натравим на скандалисток, — многозначительно поигрываю бровями. — Леди не выдержат неопределенности и отправятся на поиски жертвы. Как только приблизятся к лардинам, мы свернем урок и переместимся в западную часть сада, где играет оркестр. Летучих помощников позовем с собой.
Меньше чем через час в конце аллеи показываются фрейлины, возглавляемые дамами из семейки Треш.
— Змеюки очень торопятся, — замечает Сара. — Наверное, яд на мозги давит.
— Уходим, — командует Тео, продолжающий скрываться под пологом невидимости.
— На ловца и зверь бежит, — беру племянников за руки и с нарочитой безмятежностью покидаю поляну. За нами следуют гувернеры. Спину прикрывает жених.
Немного не успеваем дойти до намеченного места. Драконицы оказываются слишком шустрыми. Им явно невтерпеж. В глазах огонь. Ноздри трепещут от предвкушения. Черные сердца жаждут крови.
— Матери жизнь испоганили, теперь за невесту взялись, — возмущенно рычит Теодор на грани слышимости.
— Справимся, — выдыхаю, не разжимая губ.
— Подумали над щедрым предложением, милочка? — громко спрашивает статс-дама и заступает дорогу.
Даже до приветствия не снисходит, что крайне возмутительно. Но я прекрасно знаю эту игру. Хорошая попытка надавить на гостью своим авторитетом, поселить в душе неуверенность, сомнение и страх.
Собеседница хмурится, заглядывая в нежное доброжелательное лицо, исполненное врожденного достоинства и вселенского спокойствия. Да-да, дорогуша, Лейсан голыми руками не возьмешь. И не таких поганок с небес на землю опускала.
Оливия недоуменно хмурится и легким шевелением пальцев приказывает наперсницам обступить нас со всех сторон.
Хм. Интересно. Не увидела нужного отклика и решила усилить психологическую атаку? Ну-ну. Чуть сжимаю ладошки малышей, призывая не волноваться за тетушку.
— Считаете, что раз состоялось поверхностное, ни к чему не обязывающее знакомство, то вам позволено заговаривать первой? — с легкой ноткой высокомерия вопросительно вскидываю левую бровь. — Я не расположена заниматься набором обслуживающего персонала. Возможно, несколько позже через личного секретаря.
— Обслуживающего⁈ — взвизгивает Эления, цепляясь к намеренно брошенному унизительному слову. — Ах ты дрянь!
— Глупая провинциалка, — натужно смеется мамаша, опускаясь до откровенных издевок. — Наш статус при дворе невероятно высок, а твой примерно на уровне грязи под ногами.
Был высок. Внутренне торжествую, празднуя победу. Прилюдное оскорбление особы королевских кровей грозит не мелким разбирательством, а международной тюрьмой. Можно считать, что главные скандалистки выбыли из игры.
— Ошибаетесь, — припечатываю лаконично и добавляю иносказательно. — В лужах порой отражается небо, а крылья легко ломаются.
— Угрожаете⁈
— Говорю правду, — скольжу скучающим взором по раскрасневшимся от гнева лицам и продолжаю. — Вы не годитесь на должности, которые жаждете заполучить. Эления рассталась с целомудрием не будучи в браке. Сей прискорбный факт подтвержден древним артефактом в присутствии свидетелей. Ни одна приличная семья не возьмет распутницу в дом на место гувернантки. Кроме того, никто не доверит заносчивой хабалке преподавать дражайшим отпрыскам придворный этикет. Манеры ваших подруг также вызывают сомнения. В высшем обществе, знаете ли, принято стоять напротив собеседника, а не топтаться за его спиной.
По саду разливается веселая мелодия, намекающая на скорое начало представления. Цель достигнута, пора заканчивать обмен любезностями.
— Я уже упоминала, что весьма придирчива в вопросе выбора ближайшего окружения. К работникам предъявляю серьезные требования, начиная от профессиональной пригодности и заканчивая соблюдением морально-этических норм, — небрежно киваю на прощание. — А теперь ступайте. Вы отвлекаете детей от урока.
Сара выходит вперед и протягивает ребятишкам руки, внося в ряды врагов сумятицу. Азар делает шаг в сторону и начинает вещать о целебных свойствах трав. Уловка проста и понятна: мужчина предлагает покинуть оживленную дорожку и перейти в уединенное местечко.
Взмахом ресниц даю понять, что согласна с планом. Улавливаю легкое шуршание и замечаю неподалеку двух леди. Пожилая вдова отрешенно смотрит перед собой, не реагируя на происходящее. Ее сопровождает женщина лет тридцати на вид. Достаточно миловидная. Простенькие, но элегантные наряды намекают на тонкий вкус и весьма скромный достаток.
Они держатся отстраненно и с холодным достоинством, что невероятно импонирует. Младшая ловит мой взгляд и… озорно подмигивает, выражая поддержку. Неожиданно. И очень приятно.
Наклоняюсь к камеристке и шепчу:
— Узнай о незнакомках побольше и попроси подчиненных Амура собрать досье.
— Сделаю.
— Леся, когда будем веселиться? — Нике не терпится использовать полученные навыки.
— Как только дамы покинут аллею и выйдут к клумбам. Там открывается шикарный обзор и со стороны парка, и из окон дворца.
— Теперь пора? — спрашивает Алекс.
— Тра-та-та! Тру-та-та! Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля, — грянул зажигательную мелодию оркестр.
— Да, — целую в розовые щечки и шепчу на ушко. — Только потом сразу идите к гувернерам и делайте вид, что изучаете цветочки.
Отступаю в тень, любуясь белокурыми ангелочками, и занимаю позицию вполоборота к цирковой арене, где начинается самое интересное.
— Оп! — подпрыгивает камер-фрейлина, как в попу ужаленная. А потом резво скачет по кругу, изображая горную лань. — Оп! Оп-па!
Похоже, насекомые сочли Элению главным блюдом на пиршестве. Или детишки с особым смаком мстят нахалке за нанесенное оскорбление.
— Ах! — хватается за живот статс-дама.
— Ой!
— Больно!
— Что это?
— Ай-ай!
Истошные визги сплетаются в общий гвалт, привлекая внимание прогуливающихся. Кое-где распахиваются окна. Но разряженные в пух и прах девицы резко прекращают верещать, кардинально меняя поведение. Сочные губки растягиваются в порочных улыбках. Тела извиваются в такт музыке. Из груди рвутся томные стоны.