— Целителей сюда, — командует возлюбленный. — Бригитта Треш, вы обвиняетесь в отравлении иноземной принцессы и предстанете перед международным судом.
— Нет! Нет! Нет! — ангелоподобная красавица в мгновение ока превращается в злобную фурию. — Я никого не убивала! Это возбуждающее зелье!
— Раз так, пей! — требует Тео. — До дна.
— Ваше величество, смилуйтесь! — вопит Пэрри Треш. — Целомудренным девам такое нельзя!
— А моей избраннице можно⁈ — рычит взбешенный правитель и обращается к начальнику стражи. — Разлейте напиток по двум фужерам и заставьте подозреваемых выпить.
Секретарь с опаской косится на младшую дочь, но та беспечно пожимает плечами и исполняет приказ. Отец впивается в монарха ненавидящим взглядом и следует ее примеру.
Десять… Девять…
Успокаивающе перебираю пальчиками волосы Теодора и веду обратный отсчет.
Четыре… Три…
— Бумс! — валится на землю бессознательное тело чокнутой зельеварки.
Два… Один…
— Хлоп! — падает главгад.
Пока кричала и привлекала внимание общественности, подсыпала в сок порошок, погружающий двуликих в глубокий стазис. Перед международным судом создам антидот и приведу их в чувство.
— Я предупреждала, что всегда воздаю врагам сторицей, — шепчу на грани слышимости. — Успокой подданных. Скажи, что яд рассчитан на драконов и людей не убивает.
— Зачем отхлебнула эту бурду?
— Лучше я, чем ты, — задыхаюсь от прокатившейся по телу волны жара. — Очень сложно, знаешь ли, простить жениху измену прямо накануне свадьбы. Особенно с такой куколкой, как Бригитта.
— Поэтому поставила свою невинность под угрозу? — обеспокоенно водит носом по покрывшемуся испариной лбу.
— Понадеялась на твою выдержку, — тихонько всхлипываю. — И опыт.
Глава 36
Теодор
— Что же ты натворила, девочка моя ненаглядная, — шепчу на ушко Лейсан пока целители суетятся и готовят охлаждающую ванную в королевских покоях.
Антидоты не действуют. Жар нарастает. В таком состоянии нельзя прикасаться к возлюбленной, сердце может не выдержать.
— Тео, ты опытный мужчина, заслуживающий безоговорочного доверия, а я… не умею снимать напряжение, — хныкает малышка. — Совсем в этом не разбираюсь. Прости.
— Готово, ваше величество, — кланяется главный эскулап. — Травы облегчат симптомы, но лечение в таких случаях только одно.
Лекарь стыдливо отводит глаза, опасаясь ранить беззащитную крошку жестокими словами.
— Можете быть свободны, — тяжко вздыхаю и зову камеристку. — Сара, помоги принцессе с водными процедурами. Я подожду за дверью.
Следующие полчаса мечусь по спальне как раненый зверь.
Слышу плеск воды. Сдавленные ругательства служанки. Тихий лепет невесты, который должен звучать успокаивающе, но вызывает прямо противоположный эффект.
Хочется убивать.
Жестоко и беспощадно.
Уничтожить род Треш.
Подчистую.
Чтобы даже пепла не осталось.
Твари!
Предатели!
Ненавижу!
— Ваше величество! — испуганный вскрик бьет по нервам, вызывая безудержную дрожь.
— Иду! — врываюсь в ванную комнату и замираю как громом пораженный.
Горничная обернула госпожу в простыню, завязав банты на груди и чуть ниже бедер. Действовала явно из соображений удобства, но…
Смотрится как презент. Как вручаемый МНЕ подарок.
Либидо мгновенно приходит в боевую готовность. Сознание прошивает рев дракона.
— Взять!
— Присвоить!
— Пометить!
Скулы окрашиваются багровым румянцем. Прикрываю вздыбленную ширинку руками и прошу Сару удалиться.
Трындец!
Я на грани.
Из таких переделок без потерь не вылезают.
Собираю остатки сил и взываю к разбушевавшемуся зверю.
— Малышка мечтает о белом платье и красивой свадьбе, — шепчу непримиримо. — Прояви благоразумие.
— Кому нужны глупые расшаркивания⁈ — отмахивается паршивец. — Она НАША!
— Уймись! — яростно сжимаю кулаки. — Лейсан не простит вольностей.
— Сокровище все поймет, — ревет обезумевшее от страсти животное.
Глаза застилает красная пелена.
— Усмири инстинкты, — цежу сквозь стиснутые зубы. — Лапонька нам доверилась. Нельзя ее предавать.
Тихие увещевания помогают обуздать вторую ипостась. Делаю шаг вперед и подхватываю куколку на руки.
— Ох! — эротично округляет ротик. — Помоги! Не могу больше.
— Сейчас, сладенькая, — ласково шепчу на ушко. — Держись!
Обхватывает шею. Скользит маленькими ладошками по плечам. Дергает ворот рубашки. Отрывает пуговицы. Оглаживает торс. Дышит глубоко, втягивая терпкий мужской запах.
Вижу, что ей нравится. Млеет от восторга. Жадно принюхивается. Трется щекой о пылающую кожу, превращая меня в единый оголенный нерв.
— Хнык, — призывно изгибается, подаваясь грудью вверх.
Утыкаюсь носом в ложбинку между аппетитными полушариями и едва не достигаю разрядки.
— Мы так до кровати не дойдем, Лесенок, — стону хрипло и ускоряюсь.
Укладываю невесту на ложе и скидываю порванную рубашку. Штаны оставляю на месте, чтобы не пугать невинную крошку.
— Сейчас… Сейчас… Только сниму обертку со своей конфетки, — бормочу горячечно и вгрызаюсь зубами в верхний узел. — Ммм…
Развожу края простыни и обалдеваю от открывшегося вида на роскошные сочные холмы.
Ох!
Ну все!
Мне конец!
Как завороженный тянусь губами к остренькой вершинке, но слышу тихий писк и нехотя возвращаюсь на грешную землю.
— Что это? — Леся водит пальчиком по расплывчатому рисунку в области сердца.
— Будущая метка, — волна дрожи прошивает тело. Я практически себя не контролирую.
— У меня такая же есть, — очаровательно смущается и трепещет ресничками.
— Где? — выдыхаю изумленно.
— Там, — указывает куда-то вниз и стыдливо краснеет от макушки до пяточек.
— Да ладно, — тяну ошалело.
Трясущимися руками развязываю нижний узел, избавляясь от последнего бастиона целомудрия, и впиваюсь взглядом в знакомое изображение, красующееся на голеньком лобке.
— О-БАЛ-ДЕТЬ! — голова кружится от вихря эмоций и предположений. Я ни разу не целовал Лейсан. Хотел, чтобы рисунок проступил на видном месте во время свадебной церемонии. — КАК такое могло случиться?
Ответ приходит от донельзя довольного дракона. Паршивец подкидывает картинки первой встречи с избранницей. Девушка лечит пострадавшего исполина, а потом целует. В ответ бесстыдник лезет языком под юбку и ныряет в трусики.
— Зараза! — выдаю порцию ментальных ругательств, среди которых только одно приличное слово.
— Не бесись! — наглая ящерица беспардонно топчется на пепелище загубленных планов. — Семейка Треш подкинула прекрасное оправдание для возникновения клейма в неприличном месте. Хватит притворяться блаженным. Присваивай сокровище скорее.