Малыши совершенно по-взрослому кивают и забираются в карету. Запрягаю нагулявшихся лошадок и понукаю.
По пути встречаются две небольшие деревеньки. Интересно, часто ли здесь проезжают экипажи? Мы словно бельмо на глазу. Жаль, не знакома с местностью и не знаю объездных путей. Наемники начнут расспрашивать, и жители сразу поведают об увиденном. Плохо. И очень опасно.
Ближе к вечеру въезжаем в большое село. На наше счастье вдали виднеется храм, который после вечерней службы покидают прихожане. Условным стуком оповещаю подопечных и натягиваю капюшон поглубже.
Нам несказанно везет. Люди спешат по домам, и улица быстро пустеет. Закрепляю вожжи, чинно слезаю с козел и направляюсь к открытой двери. На пороге сталкиваюсь с храмовником.
Достаточно молодой мужчина в длинной рясе темно-синего цвета с удивлением выслушивает просьбу «матери» о подтверждении родства с детьми. Приходится на ходу сочинять историю о нежелании родственников погибшего мужа приютить молодую вдову. Разыгрываю целый спектакль. Цитирую строки из отцовского письма о том, что детей могли подбросить или подменить.
Собеседник хмурит брови. В негодовании сжимает кулаки. Соглашается без промедления провести ритуал и выдать соответствующее свидетельство.
С благодарностью кланяюсь. Он отправляется за церковными атрибутами, а я за подопечными.
— Ну как? — с любопытством шепчет девочка.
— Уговорила, — подмигиваю задорно и вкратце пересказываю сочиненную сказку.
— Обманывать взрослых нехорошо, — заявляет Алекс, а потом не выдерживает и прыскает в кулачок.
— Вылезайте юные леди, — хихикаю в ответ. — Нас ждут.
Вероника пока медленно ходит, поэтому поддерживаем ее с двух сторон и неторопливо шествуем к алтарю, установленному у подножия статуй Богов. Запоздало вспоминаю, что абсолютно ничего не знаю о местном пантеоне. Придется действовать по обстоятельствам.
Жрец заканчивает читать молитву и разворачивается. На одной ладони держит странную тарелку с углублениями, на другой — ритуальный кинжал. Выглядит при этом настолько зловеще, что я боязливо вздрагиваю и невероятным усилием воли подавляю панику.
— Вытяните руки, — командует замогильным голосом.
Беспрекословно подчиняемся, погружаясь в некое подобие транса. Нам прокалывают пальцы и наполняют кровью специальные выемки в посудине. Ранки моментально затягиваются. Даже заклинаний произносить не нужно.
Температура в святилище резко повышается. Воздух сгущается. Становится трудно дышать. Накатывают тошнота и головокружение. Перед глазами все плывет. Чувства обостряются до предела. В груди появляется глухая боль, словно огромная невидимая лапа проникает внутрь, сжимает в когтях трепещущее от ужаса сердечко и слой за слоем сдирает нагромождения лжи и театральные маски, которые меня вынуждали носить.
Сглатываю вязкую слюну и с удивлением наблюдаю, как кисти храмовника вспыхивают живым огнем. Пламя перекидывается на блюдо и жадно поглощает подношение. По завершении ритуала на нем остаются сияющие кристаллы. Два молочно-белых и один зеленый.
— Что это означает? — шепчу помертвевшими губами, страшась услышать ответ, так как понимаю, что он мне совсем не понравится.
Глава 8
— Боги подтвердили кровное родство, — улыбается храмовник и вокруг сразу становится светлее. — Все трое универсальные маги, но у Вас превалирует целительский дар. Подождите немного, напишу заключение и прикреплю к нему камни.
Служитель отходит, а мы ошеломленно таращимся друг на друга, пытаясь осознать услышанное. Я внутренне примеряюсь к образу похищенного младенца и пытаюсь почувствовать себя частью большой семьи. Близнецы пораженно осмысливают новость, что не являются пустышками, а рядом стоит настоящая тетя.
В душе разрастается обида. Почему меня ищет дед, а не отец? Ответ всплывает мгновенно. Потому что один сохранил в сердце огонек надежды, а второй замкнулся в своем горе и никого не подпускает. Наверное, боится вновь испытать страшную боль. Кто знает, что произошло с его женой во время родов. Раз Веронику умудрились искалечить, значит, и на меня могли покушаться. Надо будет разобраться, не являются ли печальные события звеньями одной цепи.
Мужчина возвращается и протягивает свиток из плотного пергамента с буквально впаянными в него кристаллами, содержащими отпечатки аур. На периферии сознания моментально всплывает вопрос: если все настолько просто, то почему Бастиан Шанзор не посетил ближайшую обитель? Легко мог проверить одаренность детей и убедиться в родстве.
— Скажите, а часто ли аристократы обращаются за подобной услугой? — спрашиваю жреца.
— На моей памяти Вы первая, леди, — тонко улыбается и продолжает. — Среди высшего сословия бытует мнение, что некоторые тайны не следует раскрывать, иначе монастыри переполнятся неверными женами, а земли останутся без наследников.
Тихо вздыхаю и забираю бесценное свидетельство. Из-за застарелых предрассудков сестра лишилась жизни, а племянники чудом спаслись. А все потому, что неверный лорд заподозрил супругу в измене и лишил своего покровительства.
— Сколько я должна за проведение обряда, святой отец?
Собеседник опускает взгляд в пол и нервно мнется. Явно стесняется высказать просьбу.
— Не смущайтесь, — мягко прикасаюсь к сжавшейся в кулак руке. — Кто-то из близких серьезно болен?
— Дочь, — признается обреченно. — Несколько месяцев назад Лоре исполнилось восемь лет. Она с рождения не может двигаться. Местные лекари не в силах ее исцелить, а к столичным обращаться слишком дорого. Мы отдадим накопленные сбережения, если используете дар и поможете девочке.
— Денег не возьму, — качаю головой, — но попрошу об услуге. Нам бы горячий ужин и еды в дорогу. А еще посоветуйте надежного кучера, который довезет до границы королевства.
— Все сделаем. Спасибо за участие, — служитель сверкает радостной улыбкой, буквально преображающей простоватое лицо. — Оставайтесь у нас на ночь. А на рассвете отправитесь с моим братом. Он раньше работал на почтовых станциях. Знает хорошие места для отдыха и смены лошадей. За два дня домчит до цели.
— Благодарю, но мы торопимся. После лечения сразу отправимся в путь. Надеюсь, разбойники в ваших краях не водятся?
— В последние годы в лесах спокойно, не переживайте. Садитесь с дочерьми в карету, а я на козлы.
С радостью соглашаюсь на предложение и помогаю Веронике забраться внутрь. Прикладываю палец к губам и молча обнимаю радостных детей.
— Он маг. Достаточно сильный. Не думаю, что станет подслушивать, но не стоит искушать судьбу, — шепчу тихонько. — Поговорим, когда останемся одни.