Утро следующего дня началось с нового занятия по заболеваниям пищеварительной системы. Несмотря на все мои ожидания, Леонид Трофимович снова не особо спешил на занятие и пришёл только минут через десять.
— Доброе утро, — пробубнил он. — Сегодня тема у вас — гастрит. Прочитайте про неё в учебнике со страницы девяносто пять.
Высказав эту короткую речь, он снова уселся за свой стол и достал телефон. Ну нет, больше так продолжаться не может!
— Леонид Трофимович, — начал я. — Читать тему в учебнике мы можем и без вашего участия. Более того, мы это делаем при подготовке к занятию. На занятии же время выделено для обсуждения этой темы, объяснения неясных моментов и ответов на вопросы.
— Уже прочитали, — он даже не поднял голову. — Тогда можете идти.
Да он даже не слушал, что я ему говорю!
— Мы прочитали её ещё вчера, — решил поддержать меня Юрий Колесов. — Нам следует обсудить её с вами.
Не все были до конца согласны с нашими высказываниями. Несколько одногруппников напротив были явно рады возможности «халявить». Однако лекарская академия — это не место для халявы. Если занятия по важнейшей системе органов будут проходить в таком формате, то какие из нас получатся лекари?
— Господа, — Шереметев поднял на нас усталый взгляд. — Я ваш преподаватель, и поэтому должен быть с вами предельно откровенным. Мне плевать на ваш цикл и ваши знания. Мне нужно выдержать ровно один год, и мне дадут учёную степень.
Так вот оно в чём дело! Леонид Трофимович просто решил получить степень учёного. Для этого в нашем мире существовали разные варианты. Чаще всего такие лекари выбирали путь написания множества научных работ, которые открывали им дверь в область науки.
Это лекари, которые не занимаются лечением других людей, а фокусируются на изучении теории и всевозможных научных открытиях. Я всегда ими восхищался, ведь они продвигают лекарское дело вперёд.
Другой способ получить научную степень — это преподавание. Все наши преподаватели имеют такие степени. Однако первый раз сталкиваюсь с тем, что преподаватель в открытую заявляет о своём нежелании преподавать!
— Мы можем написать на вас жалобу, и вас отстранят от преподавания, — спокойно сказал я. — И научную степень вы никакую не получите.
— Не смешите меня, — он самодовольно махнул рукой. — Для отстранения по правилам нужны подписи абсолютно всех студентов. Вы никогда не сможете их собрать. Уверен, половину из вас такие занятия более чем устраивают.
В этом он был прав. Я же сам отмечал, что многие, наоборот, в восторге от такого посещения занятий. Они не думают о том, что это отразится на их знаниях.
— А разве вы сами не хотите поделиться своими знаниями с будущим поколением лекарей? — я решил зайти с другой стороны.
— Нет, — невозмутимо ответил он. — Не горю желанием.
Сложная ситуация. Я могу его сейчас заставить провести занятие с помощью своей психологической магии. Но этого ведь хватит только на одну пару! А дальше что, каждый раз такое проворачивать и заставлять человека преподавать против его воли?
Воззвать его к совести тоже не получается. Остаётся один вариант. Но перед этим всё-таки дам ему последний шанс.
— Леонид Трофимович, если вы не измените своё отношение, то мне придётся принять меры, — спокойно произнёс я. — Я найду способ сделать это и без коллективной жалобы. Заболевания пищеварительной системы — это очень важный цикл. Нам нужно его качественно изучать, чтобы стать хорошими профессионалами в своей области.
— Николай, да что вы к нему пристали? — возмутился один из друзей Елисеева. Как раз один из тех оболтусов, непонятно как учащихся в нашей академии. Кажется, у него были проблемы во время наших пересдач по гистологии и анатомии. — Тему вполне можно прочитать и в учебнике, там всё то же самое.
— Вот видите, — перевёл на меня усталый взгляд Леонид Трофимович. — Давайте не будем усложнять друг другу жизнь, и всем станет лучше. Господа, если вы уже прочитали — можете быть свободны. Вы молоды, и у вас наверняка есть куча дел помимо этого цикла.
Часть однокурсников довольно загудела и тут же начала собираться. Другие были в замешательстве, однако тоже нерешительно принялись за сбор своих вещей.
По-хорошему не получилось. Что ж, тогда придётся воплотить в жизнь мой план. Я быстро подошёл к Владимиру и попросил собрать всех в столовой для собрания. Он сделает это с лёгкостью.
Через пятнадцать минут все уже были в столовой, в ожидании моей речи.